— Я иду с тобой!

— Упрямство не всегда бывает признаком силы и правды. В походе ведьма, которая умеет вливать силы, очень нужна. Ты пока не умеешь. И успеешь ли…

— Я не обуза! Я… семья, — ломким голосом упрекнула Арина.

Сим кивнул. Горько скривился.

— Тебя, мою семью, мне жалеть или нет?

— Нечестный вопрос! Еще скажи, что меня надо бояться, опять! Зачем ты так?

— По осени в степи слишком мало честных и посильных вопросов. Я ни одного не умею придумать, кроме заданного: лезть в смерть по горло тебе надо ли? Останься здесь и жди Старика. Ганс тоже придет, он сразу глянулся тебе, он надежный.

— Меня не надо жалеть. Понял? Я… я ведьма! Во-от.

— Во-от, — Сим передразнил всхлипывающий тон угрозы. Вздохнул: — Ну, прости, сама напросилась. Не стану жалеть. Такой сейчас случай и такой выбор. Неудобный. Надо идти, даже если пройти вроде бы нельзя.

Арина подбоченилась и кивнула. Она совсем не понимала предупреждений и гордилась победой над названным братом. Она ощущала себя взрослой, уверенной… И значит, была под угрозой более, чем прежде. Атаман вздохнул и промолчал. Он узнал валгов и обрёл надежду на ответное понимание. Он неизбежно утратит всё со смертью защитника стаи. А путь одиночки через степь — приговор! Но старуха цай едва дышит. И она, и стая не могут ждать до весны.

Одинец отправится к опушке северного леса уже сегодня. Один или в сопровождении людей.

— Осень грядёт. Вот-вот хлынут дожди, затопят Ревуху. Так в степи называют срединную промоину, — атаман негромко проговаривал вслух мысли. — Летом Ревуха высыхает полностью, всадник на сильном скакуне минует её за два дневных перехода. Но в осень там вызреет грязевая подушка. Преграда коварная, она одинаково непролазна для скакуна, валга, лодки. Выходить надо сегодня. И то поздновато…

Старая цай вслушалась, вороной одинец тоже. Он первым рыкнул — согласен! Арина вздрогнула, но не отодвинулась, хотя не ощущала разума стаи и видела лишь клыки, ощетиненные загривки…

— Валги скоро пригонят скакунов, — Сим сообщил итог общих размышлений. — Они начали охотиться. Арина, нужен костер, чтобы коптить мясо.

— Да, атаман, — в голосе девочки прозвенела радость. Она переупрямила Сима, она полезная и ей дано дело!

Атаман запретил себе досаду. Подсел к одинцу, чтобы вместе обдумывать дорогу, заодно набросал несколько строк и припрятал послание. В Старика атаман верил. В упрямца Ганса — тем более… Лишь бы не наворотили глупостей и не волновались попусту.

Арина уже разводила костер, валги носили дичь. Сами свежевали, складывали на плоский камень лучшие для копчения части. И ветки для костра собирали, и вялили мясо — горловым звуком. Они, оказывается, умеют вынимать нутряную сырость. Только прежде этого никто из людей не видывал.