Ритуальный бой одинцов — не для смеха, не для развлечения. Валги к таким делам относятся серьёзнее людей. Мне Кузя попытался объяснить. Я мало что поняла, но в душе прониклась.

Стоило мне чуть поглубже забрести в туман, набежали крупные валги, умотали меня в хвосты и утащили, куда им велено. Заботливые, даже воду для гостьи запасли — не иначе, со стоянки людей умыкнули флягу… Я напилась, отдышалась.

Костры людей — за завесой тумана, близко, но не рядом. Я сижу на куче елового лапника. Правее расположились главные женщины болотной стаи. Так сказать, королевская семья в сборе. Совсем рядом бабушка Кузи, следом за ней — мама Кузи, дальше… не очень хорошо вижу, но там еще две фигуры в тумане. Одна взрослая, она точно повторяет силуэт и манеру Кузиной мамы держать голову. Вторая — щенок чуть крупнее Кузи. Беленькая-беленькая, но я со своего места вижу только часть морды. Кончик носа розовый, совсем как у Кузеньки.

Женщины стаи сидят неподвижно. Я уверена, хотя не смею оглянуться и проверить: их хвосты сплетены, и они теперь готовы принять общее решение, без слов. Пока же во все глаза, с открытой душой, смотрят на исполнение ритуала, вбирают впечатления и составляют мнение.

Вороной валг и мой Май, двигаются плавно и медленно, готовятся начать нечто, совсем не похожее на бой. Скорее — танец. И, вот ведь чудо из чудес, Май здесь вместо погибшего Пса. Он осознал свою роль, Кузя смог втолковать ему.

Каждое движение отдаляет Мая и вороного валга — а я знаю, атаман Сим прозвал его Карх — от костров, выводит из сферы внимания людей и приближает к нам. Скорость нарастает, танец делается стремительным, завораживающе красивым. Но, как и обещал Кузя, нет крови.

Я не знаю, что валги видят в танце, как оценивают его. Мне… просто тепло и радостно. Май охотно и даже вдохновенно делает то, что ему самому нравится. Кажется, даже нет, я уверена: он старается для меня. Ему хочется достойно выглядеть в танце, который разбивает туман на пряди, скручивает их в зримые, мгновенно меняющиеся узоры…

Из-за спины нарастает звук, он — вроде единого дыхания стаи. Я ощущаю кожей, а не слухом. И еще — вижу. От особенного звука туман меняется, становится… сказочным! Он слоится, искрится. Движения двух бойцов оставляют в нем след, который непрерывно меняется и не пропадает. Очень красиво.

Бой-танец всё ускоряется, в него вплетаются высокие прыжки и сложные вращения. Туманный узор делается объемнее, совершеннее. Я смотрю, завороженная, я почти готова верить: в тумане движением пишется послание, и только искренность может так тонко и точно прорисовать его смысл.