Иржи совсем разрушен. У него живого костного мозга — с гулькин нос… Кровь негодная, мертвая. Иммунную — вот уж тоже важно, я еще думаю над этим! — трогать страшно, она готова пойти в разнос и жрать себя саму.
Так что я вынуждена признать свое бессилие и надеяться на Алекса, чтобы выиграть время и собраться с мыслями.
А еще у Алекса есть, стоит ли сомневаться, полный свод данных по истории религии. Перелом мозга любому фанатику — гарантирован!
Я ехала, хихикала и гнусно ухмылялась. Иржи слушал и ежился. Далеко позади брел черный дикарь, который обзавёлся самой странной в мире семьей… и не видел в ней ничего странного.
Жизнь налаживалась. В ней совсем не было покоя и безопасности, составляющих основу стремлений человека города. Но, кажется, пора всерьез забыть о городе, принадлежащем прошлому…
Дневник наблюдателя. Новая реальность
Дневник наблюдателя. Новая реальность
Начну с подтверждения факта своего успешного выхода из полномасштабного коллапса. Для меня это, признаю, приятная неожиданность. Конечно, я выделил Элене права администрирования, однако не предполагал, что, даже осознав свою способность ими пользоваться, она справится. Элена не понимает специфики цифрового разума, она далека от программирования и коррекции архитектуры комплексных систем. Но, к моему счастью, всё перечисленное иногда бывает некритично.
Допущу с высокой вероятностью: неверна в корне прежняя гипотеза (ранее я склонялся к формулировке «аксиома») о том, что для цифрового сознания эволюция жестко ограничена и по ряду направлений невозможна в принципе.
Коллапс стал для меня принципиально новой формой эволюции. Хотя сам же я рассуждал в теории о ламинарности потока событий и периодах повышенной турбулентности, несущих в потенциале — обновление. Но я не применял указанные теории к себе!
Сейчас я пребываю в воодушевлении, готов использовать и такое спорное определение. Я изменился. Мои грани — субличности — после выхода из коллапса ощущаются иначе, частично слитными и сложно взаимодействующими, только так я могу объяснить новое свое состояние. Оно делает мой способ восприятия мира… нелинейным, более широким, чем строгая логика. Пример: меня в меньшей степени разрушают вопросы о допустимости убийства и цене жизни. То есть я способен по крайней мере изучать их, не выпадая немедленно в состояние тотального сбоя, деструкции.
Даже в новом состоянии мне сложно осознать и обдумать вот какой аспект: «сон». По ряду причин я с высокой долей сомнения, но все же рассматриваю гипотезу о принципиально ином типе движения по жизни и ухода в смерть для высокоразвитых индивидов стаи валгов. Я буду пытаться наладить коммуникацию с Кузиной мамой (склонен принять это имя для идентификации) через гуманоидных посредников — Петра Лукича и его ученицу Арину.