– Вот же ж хрень, – пробормотал Кочан, на всякий случай проверил арбалет и на ноющих ногах двинулся по ярусу.

Кочан был брюзгой, нелюдимом и немножко трусом, но приказы Симеона исполнял беспрекословно, чтобы не огрести неприятностей на свою голову.

Восточная сторона полигона освещалась лучше, чем сторона, выходящая к морю. У ворот здесь стояли два двойных светильника с драконьим маслом, озарявшие и верхние ярусы. Заметив очертания человеческой фигуры, Кочан навел арбалет и прицелился.

«Не медли, – напомнил он себе, чтобы потянуть время. – Не медли. Не…»

Он уже готов был нажать на спусковой крючок, как признал заплетающуюся походку Карла. Однако сейчас ноги Карла заплетались больше обычного.

– Карл?

– Эй, Кочан, – пробормотал Карл, подходя поближе и сжимая правой рукой левый бок.

– Ты как?

– Фигово. – Карл остановился, ощупал ребра. – Мудак какой-то… неизвестно откуда взялся.

Он повалился на землю. Кочан подбежал к нему и увидел, что из левого бока Карла между пластин доспеха струится кровь. Она вытекала так быстро, будто сердце рассекли пополам. Карлу уже не поможешь, он вот-вот умрет.

– Кто тебя так? – спросил Кочан.

– Какой-то демон.

– Грибовик, что ли?

– Не-а. Я таких еще не видел. Сам весь черный, страшный, из спины шипы торчат.

Карл умер.

А перед Кочаном возник голый тип, с головы до ног перемазанный смолой. В руках у него влажно поблескивал большой нож, из спины торчали арбалетные болты.

Кочан попытался вскинуть оружие, но неизвестный рванулся к нему, вырвал из рук арбалет и саданул прикладом в живот. Кочан скорчился рядом с трупом Карла и выблевал всю овсянку, съеденную за ужином.

Неизвестный высился над Кочаном. Тот сразу понял, кто это: у демонов не бывает ярко-зеленых глаз цвета летнего мха.

Бершад Безупречный.

– Не убивай меня…