Но так желала быть обманутой.

Касар смотрел в ее глаза, и чувствовал, как спирает дыхание. Аяра смотрела на него так же, и это будоражило до мурашек. Жена, его драгоценная жена, что больше не с ним.

Он взял ее руку и трепетно коснулся губами кончиков пальцев. Больше он не смел опорочить то, что принадлежало его названному сыну.

Маниэр трепетно прижала целованную руку к груди, пряча глаза. У герцога на ресницах блестели слезы.

Они желали видеть перед собой совершенно других. Но знали — это невозможно.

— Я возвращаюсь в гнездо. — дрогнувшим голосом произнес герцог.

— Даже не увидитесь с графом? — едва слышно пролепетала Маниэр, и Касар отрицательно качнул головой.

— Нет. Передай ему, чтобы ни о чем не переживал. И, прошу тебя, прекрати его мучить. — тихо попросил герцог, но Маниэр ничего не ответила.

Она тоже мучилась, но ее боль унять некому. И сердце, разбитое, растоптанное десятки раз, больно сжималось, обливаясь кровью.

Она знала — шанса нет. Но так боялась упустить последнюю возможность стать к Кифену ближе, стать для него дорогой и желанной хотя бы на мгновенье. Она утешала себя криво придуманным обманом, находила оправдания своим поступкам, и сгорала изнутри.

Больно, больно, больно… но в целом мире нет никого, кто протянет ей руку.

Маниэр это знала, ведь она — вампир. Таких, как она — не любят, их — убивают. И потому ждать чего-то от иномирца было глупо, ведь он такой же, как все — он не вампир.

И никогда им по-настоящему не станет.

Маниэр вытерла слезы. Граф всю свою жизнь был человеком, с чего бы ему полюбить ее — одну из ненавистных ему вампиров?

Но она попытается. Еще раз. Последний раз.

Маниэр знала, ничего не выйдет, но не имела права сдаться, иначе станет жалеть об этом всю свою жизнь.

Степан же сидел в кромешной тьме, пытаясь унять взбунтовавшееся сердце. Он любил ее, любил так, как не любил еще никого и никогда, и потому не мог позволить себе подвергнуть ее опасности.

И оттого становилось лишь тяжелее, ведь защитить, значит отпустить.

* * *

Он не знал, сколько прошло часов, или, возможно, суток. Тихо зашел в кабинет и сел за рабочий стол. Было поздно, Веце и Маниэр уже спали.