И граф был на грани того, чтоб начать истерично смеяться.

Говорите, она искусно соблазняла его до этого?

Забудьте. То, видимо, была разминка.

Неизвестно, где она научилась такому, учитывая строгие порядки и довольно суровое отношение к женской распущенности.

В клане, кажется, вообще введена казнь за торговлю своим телом, неверность мужу и потерю невинности до брака.

Просто… ааа, Маниэр из тихой и скромной превратилась в очаровательную развратницу. И это стало настоящим испытанием для графа.

Это было не какое-нибудь там глубокое декольте или просто коротенькая юбка.

Это нельзя передать простыми словами, это надо видеть. Но Степан не даст посмотреть, потому что ревнует, посему обрисуем картину общими понятиями.

Вы знаете значение слова разврат? Не что-нибудь заезженно пошлое, а такое… одного взгляда хватит, чтоб сказать: “Батюшки, как горячо”, и загадочно улыбнуться.

И именно в такую развратницу преобразилась девушка.

В развратницу настолько искусную, настолько хитрую, что поплыл даже Веце, совсем недавно желавший ей где-нибудь сдохнуть.

А Маниэр, наивная влюбленная Маниэр верила, надеялась: вот теперь-то граф изменит свое решение! Передумает и позволит ей остаться рядом!

Но время не просто поджимало — его почти не было. И Степана, в отличие от Маниэр, это безмерно утешало и давало сил держаться.

Вампиры словно играли в догонялки: он убегал, она догоняла.

И да, Степан понятия не имеет, где она достала косметику, но с того момента нападки на тело графа стали еще напористей.

И попаданец не понимал этого: Маниэр очень нежная и застенчивая девушка, но зачем же она так ломает себя, пересиливает и отчаянно пытается ему понравиться? Неужели не знает, как хороша? Зачем она так с собой, с ним?

— Маниэр, пожалуйста, прекрати. — сдавленно хрипнул граф, отцепляя ее руки от своей рубашки.

— Вам не нравится? — она игриво блеснула глазами и переплела их пальцы, но он слышал, как мелко дрожит ее голос, видел, как ее трясет. Она боится. — Почему бы просто не сдаться? — она поднесла их сцепленные руки к губам и начала нежно выцеловывать его пальцы, не отрывая взгляда от его лица.

У попаданца дернулся глаз. Нет, нет, держись Степан, ты сможешь.

— Я уже сказал. Я не буду с тобой спать. — он расцепил их руки и практически отскочил в сторону, нервно застегивая пуговицы. И когда она только успела расстегнуть его рубашку? Наверно в тот момент, когда он засмотрелся на ее губы.