– Входи, – незамедлительно послышалось с той стороны.

Альдебаран зашел в зал, где желтый свет фонарей сражался с сиянием Баэрдода за круглыми окнами. И все равно освещение было мягким и теплым. От него блестели покрытый трещинами узоров пол, спиральная лестница, ведущая на второй этаж, сотни инфор, покоившиеся на высоких шкафах. Широкое зеркало было занавешено плотным куском ткани, а подле него рос пышный куст из живого металла, немного забытый и заржавевший.

Эквилибрум встал у дивана и нескольких кресел, совсем рядом с большим открытым окном. Оттуда надувало сладким и свежим запахом синих кивилл, которые как раз недавно зацвели. Впереди раскинулся широкий стол, окруженный световыми панелями и заваленный кучей инфор. За ними Антареса почти не было видно.

Но он наконец оторвался от работы и вскинул голову, слегка растрепанную от долгого корпения над документами.

– Счастлив тебя увидеть, – улыбнулся Антарес, отпивая из своего кубка. – Я и не думал, что ты настолько сильно пострадал.

Альдебаран добродушно хмыкнул, сложив руки за спиной.

– Это все возраст. Мы уже давно не молодые. Да и не хотелось вмешиваться в твои дела, их и так много.

– Ты не вмешиваешься, я всегда тебе рад.

– А еще я слышал, что ты почти никого к себе не пускаешь. Особенно Паладинов. Кроме Бетельгейзе.

Антарес со вздохом кивнул, вновь раскладывая перед собой проекции. Изображения в них менялись каждую секунду.

– Я знаю из них душ пять. К тому же не так хорошо, как хотелось бы. Прежде чем доверять им важные дела, я бы хотел поговорить с каждым по отдельности.

– Даже с Зербрагом?

– Если он сам пойдет навстречу, – сказал Антарес, красноречиво вскидывая на друга глаза.

Что-то подсказывало Альдебарану, что с этим будет непросто. Он отвернулся к окну, за которым сверкали толстые башни Архива памяти, но перед этим заметил на столе несколько пустых блюд. Невольная улыбка появилась на губах эквилибрума. Ему говорили, что после прибытия Антарес много ел, причем все подряд: от клармовой эссенции до льдистой амброзии. Оно и понятно: одной Вселенной известно, как долго ему пришлось жить на объедках приземленных.

– И чем же питаются на Терре? – спросил Альдебаран, оборачиваясь через плечо.

– Мне думалось, чем попало, – угрюмо проворчал Антарес. – Очень повезло, что у них много чего выращено из земли под звездным светом. Фрукты, ягоды, злаки. Было бы, конечно, лучше, расти там что-то из тратров или хемалей, а то словно песок жуешь. Но хуже всего мясо. Они его буквально из всех животных добывают, представляешь? И другие телесные жидкости, вроде так называемого молока.