Слёзы катились по щекам женщины, но её бледное лицо оставалось бесстрастным, застывшим, словно у фарфоровой куклы.
— Я не изменю своего решения, — едва слышно промолвила она, — я всё сказала вам, сэр… И надеюсь, вы сделаете верный выбор.
Блад стоял под ноябрьским дождём, вцепившись в дверную ручку экипажа, и не верил в происходящее. Он даже не сразу почувствовал, что старик в цилиндре осторожно пихает его в грудь своей тростью с золотым набалдашником, пытаясь отодвинуть от повозки.
— Позвольте, молодой человек, мы спешим!
Офицер, словно во сне, выпустил из пальцев дверную ручку, и жених Анны, перегнувшись через её колени, закрыл дверь. Экипаж тронулся. Блад стоял и смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из виду. Рядом маячил извозчик, но ему было заплачено вперёд, и он, так и не добившись ответа от оцепеневшего офицера, тоже уехал.
— Ты не оставила его мне, — едва слышно произнёс офицер, — не оставила мне выбора. Ты сделала его за нас обоих, предпочла стать женой богатого старика…
Винтерсблад рухнул на мостовую, раскинув руки. Перед глазами антрацитовыми тучами клубилось небо. Словно пули, летели в лицо холодные капли. С губ облачками белого пара срывалось дыхание. Вода перебирала его светлые волосы, размывая их по круглым бокам булыжников и вновь собирая в пряди. Лил дождь. Пахло металлом и мокрым камнем. Стемнело.
Кто-то легонько пнул офицера под рёбра мыском сапога.
— Жив?
Блад еле-еле разлепил веки.
— Жи-ив! — над ним склонились двое в штатском. Судя по физиономиям — из госбезопасности.
— Господин Винтерсблад? — уточнил один из них. — Вы арестованы. Прошу, пройдёмте с нами.
Блад безучастно закрыл глаза.
— Господин Винтерсблад! — настойчиво позвали из внешнего мира. — Прошу вас встать! Ваша попытка сбежать из страны провалилась! Вы арестованы по обвинению в растлении малолетних и в неоднократных насильственных действиях интимного характера в отношении учеников кадетского училища!
***
***