– Вы гость, господин Колхат, – сухо обронил княж. – В том нет нужды.

Альдан вскинул голову.

Колхат.

Тот червенец, что преследовал Минта и Лесёну до Линдозера!

Тот червенец, который превратился в чудь, а затем его сожгла колдунья…

Дотла ли?

– Колхат – предатель! – заорал Альдан. – Не верьте ему! Он с Вороном заодно!

Княж с сожалением, как показалось Дану, посмотрел на него и открыл было рот, собираясь что-то сказать, как вдруг ветер ударил в ставни Гранатовой палаты, да так мощно, что те разлетелись в щепки. Червенцы, что стояли ближе всех к окнам, схватились за иссеченные лица. Часть драгоценных зерен упали с потолка и, словно капли крови, устлали пол.

– Эй, Тантор Заревич! – раздался веселый голос. – Выгляни в окошко!

Княж встал и медленно подошел к окну.

– Гоните эту рыжую в шею!

– Княж, это ж та девка. – Ордак ринулся прочь из палаты. – Хватайте ее, остолопы! Чего уши развесили!

Ольша? Быть может, и в нее вселился Ворон?!

Альдан рванул к окну, но Крац и караульные скрутили ему руки.

– Не слушайте! Он манит вас на гибель!

Дан сопротивлялся, но даже сквозь шум до него долетали слова, перемешанные с хохотом:

– Страшись, Тантор Заревич, Тантор Заревич! Замарал ты руки, Тантор Заревич, не отмыться тебе, не искупить греха проклятущего. Веки вечные мучиться, да не сладиться, веки вечные помниться, да забвение твое – прахом по ветру. Нет, не сладить тебе, Тантор Заревич, с лиходейской силой. Продал ты душеньку свою, мил друг Тантор Заревич, а платить другому оставил!

Княж побелел, как полотно.

– Всем собраться во дворе, – прохрипел он.

– А что это там за дым? – воскликнул кто-то, указывая вдаль.