Тристан не сказал ничего, и тогда Каллум продолжил:

– Это пугало ее сестру – или так Либби показалось. На самом же деле это проявились ранние симптомы дегенеративного заболевания: потеря веса, слуха, зрения, хрупкость костей. Когда Либби колдовала, сестра падала в обморок, но то было просто совпадение. Впрочем, Либби Роудс упорно винила себя и почти на десять лет, пока сестра не скончалась, забыла о своих способностях. Теперь же она вспоминает те события как повторяющийся сон.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – грубо спросил Тристан, но Каллум не останавливался:

– Николас де Варона – единственный ребенок совершенно посредственных медитов, сделавших, однако, значительные деньги на выгодных вложениях. Но самое выгодное – это, конечно же, сам Николас. Он о своих талантах знает побольше, чем Либби Роудс о своих, но все равно не так много.

Тристан выгнул бровь, а Каллум пожал плечами.

– Он умеет менять собственную форму так же, как изменяет предметы вокруг. – На такое были способны немногие медиты, лишенные природного дара к оборотничеству, а сами оборотни не владели подобным: изменяя себя, ничего другого менять они не умели.

Тристан, который знал, насколько трудна упомянутая магия, нахмурил лоб: зачем это Нико?

– Не знаю, влюблен он в своего соседа по квартире или же просто так печется о его жизни, – прокомментировал, закатив глаза, Каллум, – но, сам того не ведая, Нико де Варона, когда обращался в первый раз, ненадолго умер. Теперь обращение дается ему без труда, ведь он выработал мышечную память: менять форму по принуждению. Впрочем, если бы не врожденная магия, перезапускающая сердце, Нико сейчас в живых бы не было. Зато он быстрее, его чутье глубже, а чувства острее, иначе ему не выжить. Его тело понимает, что, поспевая за хозяином, оно может снова умереть.

– И что за животное? – спросил Тристан. Вопрос не по делу, но тем не менее интересный.

– Сокол.

– Почему?

– Неясно, – сказал Каллум и двинулся дальше. – Рэйна Мори – незаконнорожденный ребенок, принадлежащий влиятельному клану смертных, основная ветвь которого – члены японской знати. Кто ее отец, неизвестно, и поэтому ее вырастила бабушка, втайне, но не лишая богатства и привилегий. Умение Рэйны повелевать природой в принципе схоже с некромантией. Непонятно, отчего она так сопротивляется – и еще больше непонятно, почему она ею не пользуется, – но это как-то связано с неприятием. Она своим даром недовольна.

– Он делает ее слишком могущественной?

– Он ее ослабляет, – уточнил Каллум. – Рэйна – универсальный донор для некоего источника жизни, которым она пользоваться не в состоянии, но средств усилить ее саму просто нет. Собственная магия Рэйны по сути не существует. Она открывает любой доступ ко всему, чем Рэйна владеет, – всем, кроме нее самой.