– Куда мы плывем? – спросил Сильвенио через какое-то время, вновь обернувшись к другим пассажирам.

Снова ему никто не ответил. Сильвенио убрал вороново перо в карман куртки и настойчиво повторил:

– Куда мы плывем? Кто-то из вас же наверняка знает? Я приношу свои извинения, что отвлекаю вас, но дело в том, что я совершенно не помню, как тут оказался. Может быть, кто-то знает хотя бы, как я сюда попал? Я был бы благодарен за любую информацию.

В лодке молчали и отводили глаза. Снова каркнул ворон, уже где-то вдалеке. Равномерный плеск воды, доносившийся из тумана, не прекращался ни на секунду.

– Повтори свой вопрос в третий раз, – сказал тот мужчина, который так и глядел теперь на его карман с пером.

– Зачем? Мне все равно, похоже, не ответят…

– Три – хорошее число. Магическое. Святое.

Сильвенио внимательно посмотрел на него: спутанные грязные волосы, торчащие во все стороны, заплеванная поношенная одежда, состоящая из грубого кафтана и широких штанов не по размеру, босые исцарапанные ноги, болезненно-худые руки с погрызенными и поломанными ногтями, под которые забилась земля, изможденное лицо и лихорадочно блестящий дикий взгляд – все это явно говорило не в пользу душевного здоровья его неожиданного собеседника. Впрочем, выбирать не приходилось. Сильвенио повторил в третий раз, обращаясь уже только к нему одному:

– Куда мы плывем?

Внезапно тот расхохотался – истерически, нервно, с определенной ноткой безумия.

– Никуда, парень! – выкрикнул он сквозь смех, и его голос прозвучал чересчур громко для этого тихого места. – Никуда, в том-то и дело!

Сильвенио автоматически отскочил от него, чуть не вывалившись через невысокий бортик лодки, но его, к счастью, вовремя придержал за плечо другой мужчина, единственный из троих, кто до этого не говорил с Сильвенио вообще.

– Осторожнее, – предупредил он лаконично и помог ему вернуть равновесие, после чего вновь спрятал руку в недрах своего дорогого на вид пальто.

Безумец продолжал неистово хохотать до тех пор, пока тип с покрывалом не приложил его кулаком по уху. Тогда тот замолк так же резко и опять начал таращиться в пустоту. Они снова плыли молча. Женщина с младенцем на руках, разбуженная недавним криком, осоловело моргала, пытаясь понять, чем вызван шум, но вскоре задремала опять. Младенец же в отличие от нее так и не проснулся. Ни златовласые дети, ни лодочник внимания на произошедшее не обратили. Лодка не замедляла и не ускоряла свой ход.

– Неужели ты до сих пор не понял? – услышал Сильвенио через некоторое время шипение того же безумца, и, обернувшись, увидел его дикий, полный злобы взгляд. – Мы все тут обречены, парень. Все! И ты, и я, и бабка, и Мистер Пальто, и жадюга со своим пледиком, и тупая девка с ее тупым ребенком, и эти двое, которые, я смотрю, уже приготовились к своей участи. Ну, может быть, не обречен из нас только этот субъект, – человек в кафтане кивнул на лодочника. – Он-то, наверное, только рад отвезти нас в это самое никуда! Или не рад, кто его знает. Но в любом случае доставит нас туда именно он.