– И послушается?

– Если разговор выйдет честный.

– Поняла? Вот прямо сейчас пойдешь и скажешь все, что надо, чтобы…

– И тебе тоже отмолчаться не удастся, - ласково заметила Мари. – Ты же был первой причиной всему, я правильно поняла?

Что ж, если надо поговорить, поговорим. Мне скрывать нечего, а уж бояться – тем более.

– Нужно собрать несколько вещей, дети, а потом я к вам присоединюсь. Уже в доме, если позволите.

– Идем!

Лил дернула рукой, вырывая локоть из моих пальцев:

– Книжку отдай!

– Да пожалуйста.

Прижала к груди, прикрыла краем очередной дырявой шали. Десятка два шагов молчала, потом поинтересовалась:

– Злишься?

– На что?

– На меня.

На неграмотного ребенка, который с детства жил, как бог на душу положит?

– Ты стерла у мира память обо мне.

– Но я-то помню.

Это успокаивает. За неимением всего остального.

– Может, объяснишь, зачем?

– Потому что тоже разозлилась.