Она миновала их, а затем издала пронзительный вопль, заставивший их согнуться пополам. Звук напоминал вой пикирующего «штукаса».

Выругавшись, Рейнхардт взял микрофон интеркома.

– Рулевой, один длинный сигнал туманной сирены!

Субмарина загудела в ответ, но далеко не столь впечатляюще.

– Ну вот, господа, – вздохнул Рейнхардт. – Валькирия. Может, кто-нибудь хочет напеть Вагнера?

– Господи… где мы, господин обер-лейтенант?

– По имеющимся у меня сведениям, в Северном море. И пока что мы идем курсом на Исландию.

– Но что все это значит?

– Я знаю не больше вас. Мой совет: сосредоточьтесь на том, что доступно пониманию. На своей вахте. Мы должны дойти до Трондхейма. Все остальное не имеет значения.

* * *

– Что с возможностью определения по звездам?

– Все так же, господин обер-лейтенант.

– То есть?

– То есть все то же долбаное небо… простите, оптическая иллюзия полярной зоны.

– Не понимаю, – сказал Вихтельман. – Мы должны были давно покинуть тот регион.

– А по солнцу что у вас вышло?

– К сожалению, измерения оказались ошибочными.

– В смысле?

– Я сделал все, как надо и как обычно, и у меня получилось, будто мы посреди Сахары. И это еще не всё. Либо все наши компасы неисправны, либо солнце заходило на юге.

– Что?!