– Главный гирокомпас и вспомогательные компасы могли испортиться, поскольку они электрические. Но классический компас показывает в точности то же самое. Вот только солнцу это никак не соответствует.

Оба покачали головами и снова посмотрели на карту.

– Собственно, мне бы хотелось увидеть какого-нибудь «томми». Что-нибудь нормальное. Корабль, самолет. По крайней мере, я мог бы надеяться, что все же не сошел с ума. Такое впечатление, будто все это мне снится.

* * *

На рассвете поднял панику дежурный акустик, который не мог толком сообщить, что происходит. Речь шла не о вражеском корабле или о чем-либо ином, что он мог бы опознать. Слышался шум. Мощный, протяжный и неудержимый, подобный звуку падающей воды.

Рейнхардт забрал у него наушники и какое-то время сам стоял, склонившись над пультом, с глупым выражением лица прижимая один наушник к уху. Наконец поднялся на мостик.

– Стена тумана прямо по курсу, герр обер-лейтенант! – доложил вахтенный. – По всему переднему периметру!

И действительно, субмарина двигалась прямо к простиравшейся на всю ширину моря стене белой мглы, к которой они отчетливо приближались.

– Не нравится мне это, – проговорил Рейнхардт. – Стоп машина!

Размеренный рокот дизелей сменился звуком холостого хода, но подлодка продолжала идти с той же скоростью и даже чуть быстрее.

– Оба назад! – крикнул Рейнхардт. За кормой забурлило, но субмарина продолжала лениво плыть вперед.

– Что-то нас тащит, – сказал Вихтельман. – Какое-то течение?

Рейхардт спустился на центральный пост.

– Поднять перископ! На всю высоту!

Раздался визг мотора, труба перископа выдвинулась высоко над рубкой. Развернув фуражку козырьком назад, Рейнхардт приник к раковине окуляра.

Несколько мгновений спустя он отшатнулся, бледный как мел.

– Полный назад! На пределе мощности!

– Что там?

Рейнхардт поднялся с сиденья перископа.

– Конец света. Мы достигли горизонта. Не верите – сами посмотрите. – Он помчался по лесенке на мостик.