Она ускорилась, застучала башмаками, подражая заподозрившей что-то жертве. Под ногами хрустели подмороженные лужи. Вот она очутилась на пятачке земле, который от любопытных взглядов скрывали заброшенные дома. В глубине дворика поблёскивало крошечное озерцо, не успевшее целиком схватиться льдом. Айра остановилась, решив, что в такой-то дыре их вряд ли побеспокоят. Она привычно выдохнула, замерла, выгоняя посторонние мысли. Нащупала дорожку к внутреннему равновесию — и потянулась вдаль, через пространство и время.

На плечи обрушилась волна ненависти, вскоре смытая концентрацией, и Айра ухватила тьму — ухватила и принялась по каплям впускать в себя, напитывать тело энергией, что желала только распада. Конечности тряхнуло, в животе заворочался клубок змей, но сквозь кокон пустоты неудобства не пробивались. Айра воспринимала творящееся с ней с отстранённым интересом испытателя, который травит подопытных крыс новым ядом.

Поблекли цвета, в ушах тонко зазвенело. Почувствовав, что она на пределе того, что способна выдержать, Айра остановилась, пошевелила пальцами. В мышцах бушевала чуждая энергия, потихоньку перетекая в кости, укрепляя и их. Айра напоминала самой себе кувшин, доверху наполненный маслом, — чуть тронь, и польётся через край.

Если преследователь доберётся до неё сейчас, она будет беззащитна. Но секунда утекала за секундой, ко входу во дворик никто не подходил. Айра потянулась к стилету, нежно погладила холодную сталь. Она достигла равновесия.

Когда незадачливый шпион наконец показался, она рванула к нему — со скоростью, удивившую даже её. Субтильный паренёк с едва пробивавшейся на щеках щетиной пискнул, когда Айра вжала его в стену, выбив из неё крошево.

— Поговорим? — даже голос изменился.

В нём не было эмоций. Неестественно спокойный, неестественно ровный — люди так не умели. Обычные люди.

Айра прикинула, стоило ли улыбнуться, — на чудовищно непроницаемом лице улыбка выглядела бы ещё страшнее. Но парню хватило и того, что она успела показать. Он закатил глаза, лицо посерело от страха, воздух наполнил резкий запах — обмочился. Сейчас Айру такие мелочи не трогали: она отказалась от брезгливости вместе с другими чувствами. Она лишь убрала колено, чтобы штанина паренька не касалась её платья.

— Никому… госпожа, никому… не расскажу, ни слова, клянусь!

В лицо Айре ударил кислый пивной дух, щедро сдобренный чесноком. Что ж, хотя бы перебил вонь мочи. Она шлёпнула паренька по щеке — и совсем не сильно, но голова того мотнулась, как у марионетки с расшатанным шарниром.