Выбило второго «пилума», а третий, предельно сосредоточенный, взмахнул рукой, пуская белоснежную вспышку, — и что-то в глубине леса грохнуло, тряхнуло, и повалились деревья. Раздались далёкие крики, а мага, нанёсшего удачный удар, объяло ослепительное пламя. Он дико завыл и повалился, перекатился к краю тропы и с негромким хлюпаньем исчез в трясине.

— У них маги! — крикнул легионер, которому не повезло оказаться рядом с Антонием. Крикнул с нелепым возмущением, будто поймал апостатов на жульничестве в кости. Частичка бездымного пламени перекинулась на его щит. Солдат судорожно принялся выпутываться из лямок, чтобы скинуть ставший смертельным груз, — и не успел. Воссиял новый живой факел, вопящий, сбивающий с ног товарищей и вовлекающий их в смертельную игру огня. Из-под сени деревьев скользнули первые тени: восточники пошли в ближний бой.

— Вперёд, сучье племя! В атаку! — надрывался Марк, размахивая гладиусом, точно волшебной палочкой, которой надеялся решить все проблемы. А передовые отряды когорты уже бежали, подставив спины врагу, — бежали и умирали от догонявших клинков и стрел. Те, кому повезло, врезались в ряды своих, ещё не успевших понять, что происходит.

Закипела сумятица, которую безуспешно старались подавить немногие офицеры, что ухватили суть ситуации. На глазах Верия одного из таких, октагинтурия его манипулы, ослепший от страха новобранец сбросил в воду. Тот моментально исчез — только всплыли на поверхность пузыри да колыхнулась ряска.

Последнего одолженного мага проткнули сразу три стрелы. Не спас и тонкий слой света, в который он обернул себя. Верий поискал проводника, предположив, что тот и завёл их в ловушку, — и увидел, как он, прижимая руки к шее, из которой хлестала кровь, содрогается в агонии. Верий решил, что с него хватит, и приподнялся:

— Отступаем!

— Вперёд! — одновременно с ним опять скомандовал Марк и показал зубы в зверином оскале:

— Драть удумал, ослиная морда?!

Видать, напряжение его доконало. Назойливый шёпот призраков сводил Верия с ума. Вокруг творилось сущее безумие, хаос без цели и пощады — бой, переросший в резню.

Его повело в сторону — как раз вовремя, потому что до него добрался первый восточник. Верий пригнулся, уходя от следующего замаха. Затем, повинуясь чутью, веерным движением рубанул влево, ко второму, что замахивался топором, и расщепил его рукоятку. Обратным движением прошёлся по ключице, выдавив из восточника сдавленный всхлип. Пнул по колену, тот согнулся, подставив макушку — по ней и пришёлся удар эфесом.

Брызнули мозги вперемешку с осколками черепа, а Верий развернулся к первому, который зачем-то ухватил его за руку и замахивался коротким мечом. Верий боднул его в переносицу и, когда тот отшатнулся, вонзил клинок ему в голову — так, что кончик показался из щеки, выбив несколько зубов. Жгучая отдача от удара выстрелила в плечо. Выдохнул и диковато вскинул голову: мир сузился до череды узких изменчивых полос, в которых появлялись и исчезали всполохи — мельтешили люди, горело пламя, глухо стучали стрелы.