— Кинь-ка зубочистку туда, — кивнул в сторону сундука. Мел открыл рот — конечно, для того, чтобы возразить или огрызнуться, — однако увидел выражение Айры и неохотно подчинился.

Усач с довольным видом осклабился и пропустил вперёд фигурку. Девушка. Её не лишённое детской округлости, но безмятежное лицо выражало лёгкую скуку и врождённую гримаску превосходства. Оттянутый уголок рта, слегка брезгливый оценивающий прищур — догадаться о её происхождении не составило труда.

Айре девица не понравилась.

— Её милость… — начала она с поклоном, однако её прервали.

— Госпожа. Госпожа Белла, — Её собеседница смахнула с сидушки воображаемую пылинку и устроилась на краешке. Протянула требовательно ладонь. Ладонь была белая и ухоженная. Айра подавила раздражение, царапнувшее горло, и вытащила из внутреннего кармана послание Селесты. Отдала Белле. Та небрежно вскрыла его и углубилась в чтение, позволив Айре как следует изучить её.

Что принесло её сюда? Жажда развлечений? Желание поскорее избавиться от надоедливого отца? Сны, в которых она увидела себя во главе баронства? Своим присутствием Белла рушила святость семейных уз и оттого была противна Айре.

Аристократы, с рождения не знавшие лишений и тягот, понятия не имели, как суров мир за пределами их уютных поместий. Их привязанности были переменчивы, подобно морскому ветру; они предавали с той же лёгкостью, с какой улыбались. Предавали не посторонних людей и даже не давних друзей, нет — они покушались на членов семьи. Айре довелось прочувствовать всю мерзость изнанки аристократической верхушки Аглора. Едва ли девушка перед ней выбивалась из череды бессердечных ублюдков, согласных ради власти растоптать единственную настоящую ценность, прятавшуюся в обманчивом блеске фальшивых бриллиантов.

— Что ж, — сказала Белла, когда закончила читать, — я глубоко признательна её высочеству за поддержку в трудный для меня час. Её слова напутствия греют сердце, а похвалы наполняют гордостью. Но если это всё, ради чего ты приехала, то не нужно прятаться в тенях — род ван Дошенвальдов ин д’Курлианов не стыдится внимания венценосных особ. Уверена, барон оценил бы благосклонность королевского дома, в особенности — будущей королевы.

Айра скрипнула зубами. Мелкая дрянь играла с ней, прекрасно понимая, зачем они собрались, но первой произносить роковые слова не спешила. Будто нарочно подталкивала Айру к предательству её принципов. Не то чтобы она не собиралась и так их нарушить, однако заговорить об этом не давал какой-то внутренний барьер. И это у неё, повидавшей такое, от чего у Беллы, величайший стресс в жизни которой — запутавшееся в причёске насекомое, навсегда пропал бы сон! Айра разозлилась на себя за нерешительность и бросилась в атаку: