Если она вдруг снова начнёт обзывать меня любимым… однако обошлось: вампирша отвернулась. Дальше мы шли молча. Я с удвоенным рвением удерживал в памяти зыбкую карту подземных проходов.

Дорога обрела отчётливый уклон вниз. Похолодало. Несмотря на то что места хватало идти плечом к плечу, я держался позади Пандоры. Прикрывал тыл — а может, недостаточно доверял ей? Или ждал, что вот-вот из мрака вынырнет угольчатый и коридор затопит боевой магией? Хотя убежать от магии куда труднее, чем от клинка, — чего стоит хотя бы оживший туман! Видимо, недостаток атакующей мощи светлым магам приходилось восполнять различными трюками.

Уже довольно давно не попадалось поворотов, складских закутков и молелен. Это означало, что мы приближаемся к цели. Но сперва… я поёжился, когда Пандора упёрлась в дверь. Без тени сомнений она толкнула её; поддалась. С чего бы монахам запирать некрополь?

Мы больше не были одиноки. В стенах появились ниши, заполненные мертвецами. Они лежали, иссушенные, угловатые, и скалились нам вслед. У кого-то ещё остались глаза, у других зияли пустые глазницы. Сложенные крест-накрест на груди руки должны были напоминать об отрешённости, окончательном уходе, но отчего-то мерещилось, что мумии вскоре распознают чужаков. Вот-вот в ссохшиеся мускулы вернётся подобие жизни, вот-вот заскрипят кости, и мертвецы, выставленные на обозрение, поднимутся, чтобы отомстить святотатцам.

Когда тела в нишах сменились каменными гробами с высеченными на них треугольники, я с облегчением выдохнул. Неужто я правда боялся восстания зомби?

По крайней мере, из гробов им будет сложнее выбраться — крышка наверняка тяжеленная.

Интересно, у кого так взыграло чувство юмора, чтобы перед допросной комнатой устроить кладбище? Вряд ли тех, кого пытали, хоронили тут. Эта почесть доставалась монахам, да и то не всем.

В некрополе коридоры разбежались запутанной паутиной. Совсем недавно они стелились безобидным чертежом на снегу; сейчас они нагоняли жуть, от которой я чуть не позабыл собственное имя.

Вторая дверь выглядела намного массивнее первой. Обитая железом, она встала перед нами непреодолимым препятствием. Ненадолго — предплечья Пандоры охватил свет. С грохотом, будто небеса обрушились на землю, дверь подалась, повиснув на одной петле. Вырванный с мясом замок жалко болтался на тонкой деревянной щепе.

От шума, который устроила Пандора, меня едва удар не хватил. Я подскочил, затылок обожгло недобрым предчувствием. Мгновения таяли, однако ничего не происходило. Мы слишком далеко, чтобы услышать переполох?