От напряжения разболелась голова, и Фабиан перестал ловить скользкую, как вымоченный в масле угорь, мысль. Подышал на пальцы. Затем его привлекло кое-что иное: медленно опустился мост к восточным воротам. Выступили первые ровные шеренги.
— Это что за херовина?
Предполагалось, что они будут ждать до прибытия Соединённого Войска. С чего бы слугам тьмы выдвигаться из Старой Литеции? Они намеревались дать бой в чистом поле?
Крошечные человечки продолжали вытекать из поднятых ворот. Их было много, очень много. Не разведка, не передовой отряд. Основные силы.
— Это, — проговорил Алойз, — наш путь назад. Собирайся, уходим.
Фабиан пошевелил пальцами и с удовлетворением отметил, что они гнулись. Дежурство оказалось не таким долгим, как он боялся.
Глава 58
Глава 58
Неупокоенные не ездили на конях, однако выносливость — или отсутствие усталости — позволяла им бежать часами без перерыва. Ящерокони не уступали мёртвым в стойкости, и спать порой приходилось в седле. Скорость окупала мучения, однако под конец я чувствовал себя сырым яйцом, которое сунули в блендер.
На протяжении скачки Дерек становился всё мрачнее. Из него и слова нельзя было выжать — сидел на ящероконе, нахохлившись и стреляя острыми взглядами во всякого, кто к нему приближался. Он ничего не ел, разве что иногда жевал травы, которые прежде заваривал, и периодически харкал кровью. Пандору, похоже, подташнивало; лачерты пришлись ей не по вкусу. Лишь Вероника сохраняла внешнее спокойствие, но и его предавали поджатые в тревоги губы. В последние часы ветер доносил до нас рокочущий гром — без молний, без дождя или снегопада.
Если не считать бряцания доспехов на неупокоенных и цоканья подков, двигался отряд в тишине. Вертлявая дорога огибала холмы, пока они не уступили открытому пространству. Показалась столица, омытая лучами закатного солнца.
Белое поле у серых стен Старой Литеции усеивали тёмные точки. Столбы дыма упирались в жирные тучи. Отдалённый рокот, что проносился над холмами, превратился в громогласные взрывы. Они накатывали с запада вместе с запахом гари и просоленным бризом.
Город горел. На свинцовой морской глади выступали крошечные корабли, жались к береговой линии. Выступающая городская стена скрывала гавань, с которой накатывал шум сражения. В порту Старой Литеции высаживались враги.
Тёмные точки превратились в тела. Они лежали неподвижно, истыканные стрелами, обожжённые,