Макс где-то рядом, Аристов это чуял. Макс скоро себя проявит. Подаст сигнал – и Аристов этот сигнал перехватит. Не во сне, так по рации. Не по рации, так через «языка». Минувшей ночью полковник даже пытался взять «языка» на той стороне. Пришел к реке поболтать с Силовьевым – уж больно странные слова тот выцедил перед смертью: «Кронин под чужим именем». Но толку от Силовьева не добился: тот поразительно быстро прошел через распад личности, забыл язык живых и только шипел и посвистывал, а на вопрос, за кого выдает себя Кронин, загундосил Вертинского:

– Он пой-й-й-дет за ваш-ш-шим гробом в с-с-слякоть…

Это был просто обрывок песни, отпечатавшийся в памяти Силовьева перед смертью, но отчего-то у полковника вдруг промелькнула мысль, что на той стороне не бывает случайных слов и это пророчество. Он почувствовал приступ тошноты, сплюнул в черную вонючую воду комок слюны, развернулся и пошел прочь, а Силовьев все семенил за ним с просительно протянутой рукой, стрекоча и клянча монету, без которой паромщик отказывался брать его на борт. Аристов оставил его одного, по-собачьи посвистывающего, на границе. Монету так и не дал. Предателям не полагается.

…Полковник, щурясь на свет, запрокинул голову вверх, чтобы Пике было проще снимать клинком навахи полоски пены, перемешанной со щетиной, с его намыленного горла. Ну и конечно, чтобы соблазн был больше. Чем больше соблазн, тем мощнее усилие по преодолению соблазна. Чем больше желание выйти из подчинения – тем убедительней страх, заставляющий подчиняться. Раб подчиняется господину, мечтая его прирезать. Зверь подчиняется дрессировщику, мечтая его загрызть.

Гипноз, по сути, мало чем отличается от дрессировки.

– Что, Пика, хочешь перерезать мне глотку?

– Хочу, начальник. Но это нельзя, начальник.

Пика ополоснул клинок в жестяной кружке с водой и принялся за скулы и щеки.

– Виски сделай прямые и покороче. Терпеть не могу бакенбарды.

– Так точно, начальник.

Аристов снова чуть провернул верньер на рации – и сквозь треск и хрип вдруг прорвался человеческий голос:

– …В квадрате тридцать шесть – четырнадцать!.. Взяли майора Бойко!.. Из Лисьих Бродов!.. Как понял, Лотос?

Рука полковника замерла на верньере.

– Понял тебя, Резеда… – вынырнул из треска еще один голос. – А что он у вас забыл? Я Бойко знаю! Хороший парень!

– Этот хороший парень пятерых ребят покрошил, сука!.. Троих при задержании – и двух еще раньше… На юг рвал, зуб даю!.. При нем золота – полный чемодан! Мотоцикл, сука, захватил… Еле взяли его!.. В комендатуру к вам везем!..