– Все, – радостно сообщил мальчик.

Потрясающе.

– Беги отсюда, – велел ему Джем театральным шепотом.

Как только мальчик убежал, Джем прижался головой к голове Кайта. Он говорил тихо. Он провел здесь два дня, прибыв сюда одним из первых. «Орион» вез короля, поэтому так опередил все остальные корабли. На берегу царил хаос: у доков висели доски с объявлениями, с помощью которых родственники могли разыскать друг друга. Армия создала специальное отделение для того, чтобы помочь семьям воссоединиться. И люди, замечательные простые люди, установили дополнительные доски объявлений с подробным описанием свободных комнат и чердаков, где могли бы остановиться беженцы из Лондона. Кайт не расслышал и половины из того, что сказал Джем, потому что оглох на одно ухо еще несколько дней назад, но ему все равно нравилось смотреть, как он говорит.

Кайт забыл, что тот маленький мальчик на пушке был Фредом Хэтэуэем. Он не вспоминал об этом до того самого момента, когда увидел, как Джо дает Фреду сигарету.

Обычно Джо довольно заметно отличался от Джема, так что Кайту было нетрудно воспринимать его как другого человека. Но иногда он снова становился Джемом.

Вот только он больше им не был. Он был несчастным человеком, который хотел вернуться домой к своей дочери, и, если бы Фред сказал ему, кто он такой, он тут же понял бы, что все дурацкие угрозы Кайта ничего не стоят, и спокойно ушел бы, не оказав им ни малейшей помощи, зная, что Кайт не способен причинить ему боль.

* * *

Ньюгейтская тюрьма, 1807 год

Кайт сидел у окна кабинета начальника тюрьмы с двумя матросами с «Агамемнона», одетыми во французскую форму, все равно чувствуя себя беззащитным. Уэллсли настояла, чтобы они остались до тех пор, пока не явится начальник тюрьмы – подписать квитанцию, которая позволит ей получить вознаграждение, а потом… ну, потом ей придется оставить Кайта здесь, его отправят в тюрьму, и на этом все закончится. После того как он рассказал ей о Фреде, Уэллсли была очень молчалива, и Миссури не сомневался, что теперь она с радостью оставит его.

Ему было о чем подумать, но преобладала мысль о том, что он отвык находиться на суше. Даже в Эдинбурге Кайт обычно спал на корабле. Ему не нравилось, что земля такая твердая. Обычно подобная неподвижность означала, что корабль оказался в Тихом океане во время штиля и экипаж всерьез готовится умереть с голоду. Кайт почувствовал прилив тревоги.

Одним из его сопровождающих был сержант Дрейк. Похоже, он заметил, что Кайту не по себе, и положил руку ему на спину. Обычно его лицо было каменным, но сейчас он неловко улыбнулся Кайту. Кайт ему подмигнул. Дрейк приободрился.