- Я никому не скажу, что ты наемная подруга, а не… просто моя подруга. В конце-концов, твой отец не самый последний дип-инженер, (*инженер по глубокому обучению и взаимодействию с ИИ) ты вовсе не «черная кость».

- Зачем мне все это, Мила?

- Как – зачем? Ты что, не планируешь подцепить богатого муженька или хотя бы щедрого друга? Помимо того, что это выгодно, тебе стоит хоть иногда развлекаться. Или… это, слушай… - Умила застывает, осененная идеей, которая неожиданно не доставляет ей удовольствия. – Машка, признавайся, ты же не из розово-радужных? Ко мне лично клинья подбивать не собираешься?

- Нет, Мила, с этой стороны тебе ничего не грозит, но вряд ли я стану искать мужей среди тех, кто торопится на Ассадирский карнавал.

В голосе Некрасовой прозвучала ирония и толика издевки, и губы Вольгерда тронула еще одна кривоватая усмешка. Он удивился, как Умиле вообще пришла в голову подобная мысль, ведь она была знакома с компаньонкой какое-то время. Можно было догадаться о ее основных предпочтениях.

- Ну и дура! - Умила кидается в Некрасову аппаратом. – Ты мешаешь мне быть доброй самаритянкой – так это, кажется, называется в библейских кущах Навинии?

- Прости, пожалуйста, я не хотела. – Маша ловит сингулярный объектив и скользит равнодушно взглядом по связанному с ним экрану со своим портретом. – Собираешься быть доброй самаритянкой – будь ею сколько угодно, но для начала не превращайся в сваху. Я не спешу заводить отношения.