- О теории наведения мостов поговорим позже, сейчас у меня есть дела поважней, - Борич обошел ее по дуге и зашагал к Умиле.

Маша с горечью смотрела ему вслед. Ей было неприятно от пренебрежения, пусть и вызванного жуткой маской. Впервые она задумалась, насколько голографисты с их странными и невозможными умениями не похожи на нормальных людей. Они жили иначе, существовали в особом поле смыслов. Точно ли она согласна с этим мириться?

Борич обернулся и погрозил ей пальцем:

- Только без этого! – И Маша спохватилась, ставя между ними дополнительную ментальную преграду.

Ее щеки порозовели, дыхание участилось, и со стороны, наверное, это выглядело, как будто грузная Тамара Ивановна задыхается от одышки и вот-вот осядет прямо в траву.

Она не заметила, как Ратманов подкрался сзади и взял ее под руку:

- Мама, - произнес он, улыбаясь в ответ на ее панику, - карета подана! Пора лететь в город за продуктами.

Маша инстинктивно попыталась вырвать руку, но Илья только сжал сильней:

- До тех пор, пока мы не окажемся внутри клуба, ты для всех – моя мать, так что веди себя соответственно.

Маша смотрела, как Вольгерд сопровождает к глиссеру Умилу-Коляду. Вольгерд говорил, а Умила сосредоточенно внимала, вставляя реплики, и судя по одобрительным кивкам и основательности ответов, реплики эти были уместными. Ее не смущала маска убийцы, а может быть, Умила не ощущала ее и той чужеродности, что контролировала сейчас мышцы Борича.

Их разговор касался грядущего интервью, появились какие-то изменения… Но это все, что Маше удалось ухватить. Ей хотелось прислушаться, ворваться в их диалог, но Вольгерд с Умилой летели другой машиной и другим маршрутом, поэтому отдалялись от нее, и чтобы вникнуть, требовалось убрать ментальную преграду. Этого она делать не стала.

Поджав губы, Маша последовала к глиссу под руку с Ильей, проклиная свой темперамент и недоверие, родившееся в ней по отношению к Вольгерду.

«Я должна ему доверять! Ему нелегко. И да, это просто работа, он сейчас как актер на сцене, нельзя его отвлекать! - думала она, не забывая подбрасывать в воздухе воображаемые монетки. – Но как же все это нелегко!»

Маша не гнушалась работать над собой и, раз уж образовалась эта неожиданная тема, намеревалась одолеть ненужные эмоции до того, как они прибудут в клуб. Вольгерд не должен потерять эффективность только потому, что ей что-то мерещится или непонятно.

- У нас небольшие изменения в программе, - сказал Илья, помогая ей взобраться по узкому трапу.

- Уже догадалась, - вздохнула Маша. – Что случилось?