— Да, пожалуйста, это моя работа.

— И ты в ней знаешь толк, да? Ну ладно, о работе после. Ты на меня не держи зла за то, что мне придётся тебя спрятать на время. Фото Фланагана разве что последняя слепая собака не видела. Представляешь, каково будет тебе сейчас появиться на публике?

— Кого-то это, безусловно, шокирует, — у меня в голове возник образ рыдающей матери и успокаивающей её Энни, — а кто-то, может, и обрадуется.

— Может и обрадуется… — рассеяно повторил Дилан, и вдруг оживился. — А что, идея недурна! Не хочешь вернуться в любящую семью? Шикарно будет. Ты дома, Фил прыгает до потолка и строчит триумфальные отчёты наверх. У меня гора с плеч.

Я вздрогнул и замотал головой.

— Извини, не могу. Это не моя семья. Моя осталась там, на Дорасе. Я ничего не знаю об этих людях. А они… Можно сослаться на потерю памяти при падении, например, но не могу же я не помнить вообще ничего? То есть, наверно могу… Но… Сейчас не могу. Ещё раз извини…

— Да брось, это ты извини. Я зарвался, засел мыслями в планировании: как обустроить ребят; как сделать так, чтобы ребята ничего не натворили; как сделать так, чтобы все вокруг были довольны… Юношеский максимализм на пятом десятке. Ещё Игра эта, будь она проклята! Ты отрезанный ломоть, жертва обстоятельств и чьего-то злого замысла — я не имею права подталкивать тебя к удобным для себя решениям. Так. Всё! Ещё один вопрос, который не могу не задать.

— Ну, не стесняйся.

— Ты уже думал, что собираешься делать дальше? То есть, по мне — так торчи здесь хоть до скончания веков, но ты сам не сможешь провести здесь всю жизнь. Во-первых, я довольно тяжёлый человек. Во-вторых, правда, так или иначе, выплывет наружу. Что подумают соседи? Что я похитил Кревана Фланагана, простого столичного менеджера, и, пока безутешные родные проливают по нему слёзы, использую его в своих сексуальных утехах? Говорю тебе, так и будет. Ну и, наконец, здесь становится небезопасно. Рядом со мною и любым из членов команды. Течение Игры со дня на день может ускориться. Мы свой ход сделали — очередь за Келли. Старый Гай держит паузу неприлично долго, но он не может не ответить. Так что скоро здесь, или где-то в окрестных пустошах запахнет порохом и горячей кровью. Хотелось бы, чтобы было по-другому, но будет именно так.

— Слушай… гхм… Если уж речь зашла об Игре, — мы добрались до главной темы сегодняшнего разговора и, хотя я старался говорить как можно непринужденнее, от волнения мой голос осип, — будь добр — поясни, в чём смысл этой вашей забавы?

Бреннан как-то странно посмотрел на меня, потом вскочил с дивана, на котором мы сидели, и начал мерить ковёр шагами.