Княжна запила бутерброд тёплой медовухой, посмотрела на капли, упавшие с ветки.

— Нет… мы с дядей много путешествовали, но в лесу скрывались мало. В основном просто проезжали его насквозь, а останавливались в деревнях.

— Ого… должно быть тяжело провести детство вот так в бегах?

— Для меня это было нормально. Я видела, что другие дети живут оседло, но всегда знала, что я от них отличаюсь.

На лице новоиспеченной подруги мелькнуло странное выражение, но тут же исчезло за дежурной весёлостью.

— Конечно! Давайте же выпьем, как вы смотрите на эту идею? Выпьем за нашу княжну и за её мечты о великом восстании!

Тост получился натянутым: серость зимнего леса не придавала вдохновения, но Ведана всё равно старалась из-за всех сил.

— А что вы планируете делать, как вернётесь в город Папоротников и Цапель?

— Я наведу там порядок. Мне много говорили о тех бесчинствах, что устроил там Баграт, и надо всё исправить. Всё, что он натворил.

— М. Это хорошо.

Лине очень хотелось добавить к этому что-то ещё, что-то, что поставило бы её в один ряд с красноречивым Алехом, но любые слова казались фальшивыми, какой-то мёртвой копиркой.

— Я замерзла, — пожаловалась Ольха, спасая положение.

— Тогда, может, пойдём домой?

— Нет! — воскликнула Ведана. — Ну что вы, солнце ещё высоко, а мы только пришли! Давайте согреемся по-другому! Я предлагаю игру.

— Мы уже играли сегодня.

— А почему надо прекращать? Княжна, давайте поиграем как в детстве! Это догонялки, простые догонялки, выпейте ещё медовухи и начнём.

Лина сомневалась в своём желании рассекать в неудобном платье по лесу, но сделала ещё глоток напитка, передав его Ольхе.

— Госпожа Михалина, скоро стемнеет, а нам уже идти… — запричитала она.

— Да ладно, что мы в тереме не видели! Насидимся там ещё, а тут вон — простор! Свобода, княжна, свобода! — кричала, кружась, Ведана.

Небо начало темнеть. Дом, полный чужих людей, ждал Лину.