Только у Рыжей Тони, глядя на обвивающихся вокруг отполированного нежными ручками деревянного жезла девиц, с головы до ног увешанных дешёвыми серебряными фенечками, он сообразил, что означает подобная вольность в одежде первого-из-старших уха. Любимица хозяйки и состоятельных постояльцев Ниэль в загоне никогда не появлялась, принимала последних в верхней светлице, но Дэл и так хорошо знал самоцветную брошь в виде изящно изогнутого лука на её кружевах, преподнесённую ей Лиэнем, лучшим наездником Порубежья, за месяц до своей гибели. По давней традиции ухов, любимым, а те паче невестам, полагалось дарить самое дорогое свое украшение. Таковым обычно считалась драгоценная застёжка в виде обожаемого их расой оружия. Завратные традиции своего народа Илон, только отгостившийся в Тереме, всегда чтил свято. Кто теперь носит его алмазную стрелу, сомневаться не приходилось.

Тоня, от великой радости – по случаю возвращения держателя к её столу – превзошедшая сегодня самое себя в поварском искусстве, поднесла поскучневшему молодому магу последнюю перемену блюд.

– Передай там, наверху: после ужина поднимусь, – предупредил он её, сам до краёв наполняя кубок.

День с утра обещал быть спокойным и ясным. Донесения от дозорных, видавших одиноко следующего заграничными пустошами изумрудного дракона, пришли ещё ночью: следы нарушителя вели в Межгранье и обратно за Заслонку. Всех зелёных стрелков Крепости уже попытали на благонадёжность, обязали под страхом смерти не выводить шумилок из дракошен до особого распоряжения, по всем сторожевым постам уже разослан был приказ захватывать всякого наездника на зелёном звере. Не хватало давно вынашиваемого заклятья Сетей над Порубежьем.

Пора было использовать Кристалл в действии, в настоящем большом и серьёзном деле.

Удобнее местечка, чем главный шпиль воеводской башни, для задуманного творения Сетей не нашлось. Дэл поднялся туда на Пичуге и принялся нанизывать на готовую цепочку вокруг Крепости новые звенья. В прежние спокойные времена он оплетал такой паутиной отцовский дворец в столице – из детского любопытства: интересно было наблюдать за ничего не подозревающими о слежке дворовыми людьми. Сейчас такая работа – не забава – давалась много сложнее. Потому что заклятьем следовало оплести целый край. Включая Крепость, все сторожевые укрепления и саму Заслонку со всеми прибрежными зарослями и тайными тропами в них. Правда, теперь у него был Кристалл. Но всякий раз, поднимая руку в завершающем очередную кору жесте, он с предательским холодком в груди ловил себя на мысли, что страшится расплаты за прозвучавшее заклятие, что боится самого этого страха. Что всегда теперь будет бояться творить не только это, но и любое грядущее, неиспытанное ещё после обретения статуса Высшего Мага, заклинание. Вдруг оно и есть Расплата?