— Играем, дядя! — подтолкнул княжича в спину оборотень. — Сейчас Иванушка тебе покажет, как бабки метать!

Игра сразу пошла очень удачно. И мелкие бытовые чары, примененные Яромиром, тут были ни при чем. Первым выпало бить водяному — он бросил биток чуть ли не вдвое дальше Ивана. Однако встать ему пришлось на то место, куда этот биток упал — и вот здесь уже пришлось потрудиться как следует…

Да, озерный хозяин в бабках поднаторел, ничего не скажешь, только вот опрометчиво выпустил из виду, что на сей раз играть придется на суше. А он явно учился бросать биток под водой. И здесь, в совершенно иной среде, старому водяному приходилось нелегко — он все время промахивался, биток перелетал через шеренгу бабок, по привычке запущенный слишком сильно, да еще с подкруткой.

Зато Иван швырял налитый свинцом козонок в самую тютельку — после каждого удара вылетала именно та бабка, в которую он целился. Водяной все больше пасмурнел, кисло поглядывая на своих русалок. Те радостно били в ладоши успехам Ивана — им-то что, не они же будут расплачиваться…

Время от времени Яромир лениво помахивал в сторону водяных мертвячек листочками полыни. Те отшатывались, но потом снова начинали подкрадываться ближе. Для русалки живой человек, особенно мужеского полу — что сладкий пирог для обжоры. Ручки шаловливые так и тянутся — защекотать, придушить, на дно утащить… А уж когда живой мертвым станет… вот тогда они сразу интерес растеряют — теперь-то уж никуда не денется, до веку с ними останется.

— Скажи-ка, красавчик, а ты женатый ли?.. — сладко спросила старшая русалка в спину Ивану.

— Да рано мне еще… — аж покраснел княжич, утирая нос рукавом. — Двадцать годов всего…

— Да разве ж это рано? — удивилась русалка. — Да это ж в самый раз!

— В самый раз, в самый раз!.. — загомонили остальные русалки.

— Рты закройте, мокрощелки! — гневно булькнул водяной. Неудачные броски раздражали его все больше и больше.

Постепенно озерный хозяин приноровился к непривычным условиям. Его удары становились все метче, биток теперь летел точно в цель. Однако ж Иван к этому времени настолько ушел вперед в счете, что водяной мог только бессильно яриться, глядя, как его золото улетучивается вместе с каждой подбитой бабкой.

— Топельца на тебя нет, проклятый!.. — наконец ругнулся водяной, отбрасывая биток прочь. — Ваша взяла!..

— Вот и ладно, вот и хорошо, — довольно ухмыльнулся Яромир. — Ну что, будем расплачиваться? Или еще поиграем?

— Нет уж, ну вас всех к болотниковой матери! — огрызнулся водяной. — Забирай свое золото, Волхович, да проваливай подобру-поздорову, а не то еще передумаю! А ну, мокрощелки, домой — светает уже!