Яромир довольно ухмыльнулся, опуская хитрющие глаза. Водяной шумно засопел, побулькал животом и сказал:

— А сколько ж вы злата хотите?.. Я вам все ж не царь Мидасиус, у которого даже говяшки золотые были! Котому вашу наполню — и будет с вас! По рукам?

— Конечно, дядя, по рукам! — с готовностью подтвердил Яромир. — Только котомы у нас все заняты. Ты лучше нам во-он ту шапку боярскую наполни доверху — она у нас как раз пустая…

Водяной подозрительно уставился на горлатную шапку, мирно лежащую на земле. Конечно, места в ней немало, почти целый гарнец[51] войдет… хотя нет, гарнец, пожалуй, не войдет. Поменьше. Раза этак в полтора поменьше. Но все равно много.

Ну да это не беда — у водяного Белого озера в подводных закромах злата-серебра не то что гарнец — целая четверть[52] наберется! Расставаться с накопленным добром, конечно, жаль… еще как жаль…

— Ты еще погоди маленько, Волхович, дай подумать… — погладил зеленую бороду водяной. — Мгррм… Хрррм… Урррм…

Пока водяной думал, Иван неустанно вертел головой — не каждый же день доводится поглазеть на такую тьму голых девок! Будто в байну женскую угодил! Да русалки и сами вовсю вертели задницами — хихикали, томно хлопали глазами, подмигивали, мило улыбались…

Яромир-то их разочаровал — опытный волчара, про полынь знает, к такому не подступишься. А вот Ивана завлечь — дело нехитрое.

Ну, они и старались вовсю.

— Вот такое предложение, Волхович! — наконец оживился водяной. — Давай я эту пеню на кон поставлю! Ваша возьмет — шапку золота получите… а то и еще чего-нибудь, если Доля на вашей стороне будет…

— А если твоя возьмет?.. — спокойно спросил Яромир.

Водяной осклабился в недоброй ухмылке. Из-за его спины выползли два здоровенных угря и заскользили по мокрой траве, вырисовывая вокруг княжича с оборотнем хитрые загогулины.

— Если моя возьмет… — сладеньким голоском начал водяной, — …тогда я вас утоплю. А что?.. У меня на дне хорошо — круглый год прохладно, водичка плещется… А, девки, что скажете? Утопить мне их?

— Утопить, утопить!.. — радостно завизжали русалки, свешиваясь с ветвей.

— Слышали, что девчонки мои говорят? — довольно сложил ручищи на брюхе водяной. — Да вы не пужайтесь! Это в первый момент только неприятно, когда вода в грудь заливается — а потом уже так легко, так свободно! Утопленнику жить проще — нежити думать не нужно, бояться нечего, только и делай, что ничего не делай…

— Оно бы и неплохо, конечно… — задумчиво высморкался в рукав Иван. — Только под воду чего-то неохота…

— А на лето выпускать буду — погулять, родню навестить!.. — продолжал соблазнять водяной. — Вон, русалки мои, как Русальная неделя начинается, так разбредаются кто куды — и до осени их не сыщешь! По лесам-полям гуляют, хороводы водят, на парней охотятся!.. Хорошо же! Вот представьте: сидят родовичи в избе, ночь за окошком, темно, а тут ты — тук-тук, открывайте, братец ваш в гости явился! Подгнил правда малость, заплесневел чуток, но то ж пустяки! Вот ужо обрадуются!