Дара ступил в воду.

Он поднял руки, и вода убежала, омывая камни и затекая в расщелинки. Капли, которые не успели спастись, шипели под ногами везде, где он ступал. У Нари отвисла челюсть.

Его кольцо сияло ярко-зеленым светом, как солнце, ударившее лучом в мокрый древесный лист. Она вспомнила, что он сделал с шеду, с зульфикаром Али, с железными наручниками.

И оказалось, что она совершенно не знает, сколько еще тайн скрывает от нее Дара. После их поцелуя в пещере прошла целая вечность.

Афшин толкнул опешившего Али вперед.

– Не останавливайся, джинн, и следи за выражениями. Бану Нахида очень расстроится, если я вырежу тебе язык.

Нари быстро поравнялась с Али.

– Теперь он что, одним своим присутствием кипятит воду? – прошептал Али, нервно озираясь на Дару. – Что это за ходячий кошмар?

Понятия не имею.

– Может, это пережиток его рабства, – сказала она слабым голосом.

– Я встречался с освобожденными рабами. Они даже близко не обладают такими силами. Скорее всего, он пошел по стопам ифритов и давным-давно отдался демонам, – его лицо перекосилось, и он посмотрел на нее, понижая голос уже до шепота. – Прошу тебя, во имя Всевышнего, скажи, что ты на самом деле не собираешься с ним бежать.

– Ты уже забыл зульфикар у своего горла?

– Я лучше брошусь в озеро, чем позволю этому чудовищу использовать мою жизнь, чтобы похитить твою. – Он покачал головой. – Нужно было сразу отдать тебе ту книгу в саду. Нужно было рассказать тебе о разрушенных им городах, об убитых невинных душах… ты бы первая вонзила нож ему в спину.

Нари отпрянула.

– Ни за что.

Она знала о кровопролитном прошлом Дары, но Али наверняка преувеличивал.

– Это была война – война, развязанная твоим народом. А Дара только защищал свое племя.