Каллеман подошел ближе и слегка склонил голову. Губы его сжались в тонкую линию.

– Бэррил, ты ведь знал покойного барона? – обратился король к пожилому светловолосому лорду, неподвижно застывшему рядом с полной дамой в старомодном лиловом платье.

– Да, Ваше величество, – ответил тот. – Виделся пару раз в Брейциге. К сожалению, Корф был довольно нелюдим. После смерти жены он жил в своем замке настоящим затворником и не особо жаловал гостей.

– Как романтично – вечная любовь, единственная страсть, – мечтательно вздохнул король, но взгляд его так и остался холодными и цепким. – Фредерик, ну что же ты? Пригласи леди Корф, мы все хотим полюбоваться вашим танцем.

Вильгельм повернулся к Горну. Пухлые руки монарха снова беспокойно дернулись.

– Красивая пара, не так ли? – следя взглядом за подошедшим ко мне графом, вполголоса спросил король у «лиловой» дамы.

– Да, сир, – согласилась та, поглядывая на нас с Дереком с едва заметной неприязнью. – Очень красивая.

– Жаль, что Горн так скептически относится к любви, – вздохнул монарх и обратился к болонке, скармливая ей еще одно пирожное: – Он такой ледяной, Пати, наш лорд Карающий, что способен заморозить любую женщину в округе.

Шавка громко чавкала, не обращая внимания на слова своего хозяина. Похоже, ничего важнее сладостей для нее не существовало. Я грустно усмехнулась. Бедная псина… С таким рационом она долго не проживет.

– Леди Корф.

Горн протянул мне руку. Я оглянулась на Каллемана, но лицо мага было непроницаемым. Проклятье! Как унять это ресово сердце?

Фредерик, в ожидании, чуть склонил голову. Глаза его смотрели сумрачно. В них не было ни капли того тепла, которое я так хорошо помнила по нашей безумной ночи.

– Милорд.

Я вложила в ладонь Горна свои пальцы. Сама чувствовала, как они дрожат, но изо всех сил пыталась скрыть эту дрожь от стоящего напротив мужчины.

Граф притянул меня ближе, крепко обнял за талию и сделал первые па крэбса. Широкие плечи закрыли от меня и короля, и Каллемана, и всю залу. Я видела только склоненное лицо и не могла отвести от него глаз.

Танцевали молча. Чувственная мелодия вела за собой, прикосновения горячих рук обжигали даже через одежду, дыхание сбивалось – не столько от танца, сколько от невольной близости тел, губ, сердец…

– Тебе нравится твоя новая жизнь, Кейт? – неожиданно спросил Горн.

Новая жизнь? Вот, значит, как это называется? Я едва заметно усмехнулась.

– Мне сложно ответить на этот вопрос, милорд.

– Разве не об этом ты мечтала?