Я считал, что он поступит так же и сейчас.

– Нет нужды еще кому-то умирать сегодня, – твердо сказал он, затем шагнул в сторону и показал, что капитан и его люди должны поступить так же.

– Уходи, Ольха.

– Что делать с доктором? – спросил капитан. – Они вместе шли по дороге.

– Доктор не имеет никакого отношения к убийствам, – сказал я. – Нет нужды изгонять и его.

– Да, так и есть, – сказал Доктор Шо, закинул на плечи сумку и подошел ко мне, но даже не посмотрел в мою сторону. – Я пришел вместе с тобой. Ты думаешь, друзья мертвецов это забудут?

– Если он останется, толпа либо его убьет, либо покончит с нами обоими, если я его не казню, – сказал Чистая-Река. – Полагаю, ты бы этого не хотел. Он уйдет вместе с тобой.

– Есть еще кое-что, – сказал я и подошел к камину, где лежала собака, которая явно нервничала, скулила и пыталась встать.

Я поднял пса на руки. Мы забрали наши плащи, не спуская глаз с обнаженных клинков в руках солдат. Знали ли они, как легко они могли перерезать мне горло? Я не сомневался, что они пытались понять, способна ли сталь причинить вред человеку, чьим мечом был ветер.

– Из-за собаки, – пробормотал Доктор Шо, и мы вышли под дождь.

Глава 25. Женщина из костей

Глава 25. Женщина из костей

У нас за спиной гремел гром и вспыхивали молнии. Я вздрогнул, опасаясь боевой магии, но это была всего лишь буря. Пес дергался в моих руках. Хотя промокшая повязка уже соскользнула за те два дня, что он провел с нами, его раны больше не кровоточили.

Мы не отдыхали с того момента, как покинули Нору, и все это время буря не прекращалась. Деревья трещали и гнулись на ветру, который угрожающе завывал. Доктор Шо шагал сквозь дождь впереди меня, на границе колонны вращавшихся ветров, призванных мной, чтобы нас защитить. И хотя удерживать заклинание было гораздо легче, чем его создать, оно отнимало силы, и я дрожал от фантомного холода. Как плоть выталкивает шип, так узор мира сопротивлялся созданному мной ветру.

По крайней мере, теперь я не боялся оставить след в мире.

Если какая-то Рука почувствует мою магию и захочет выйти в бурю, чтобы нас преследовать, так тому и быть. Они в любом случае придут за мной после того, что я сделал.

Образы измазанных в крови столов, конечностей, разбросанных по полу, как скошенный бамбук, были начертаны красным под моими веками. Стоило мне моргнуть, как я тут же возвращался в общий дом.

Я видел так много насилия за свою короткую жизнь, что дотянуться до него было совсем нетрудно, словно человеческий разум его искал под слоем осознанных мыслей. Однако он решал лишь немногие проблемы, вызывая столько боли.