Сначала это был лишь легкий бриз, но он усиливался, собирая снег и пыль в вихревой барьер, который рос вокруг нашей крепости, пока не начал ловить гранаты прежде, чем они успевали разорваться, и отбрасывать их в сторону леса. Вскоре ветер уже ревел вокруг нас, громче, чем треск любой магии, заглушая зов труб империи, когда они подняли тревогу.

Каменный лабиринт канона застучал в узор, новые ветры поднялись против моих. Они ударяли в края моей бури, пытаясь ее ослабить или разрушить, но она продолжала расти. Я лучше знал ветер, чем они, и это было мое собственное заклинание, созданное для данного момента и цели, а не эхо далекой воли императора.

Я поднимал бурю все выше, пока она не добралась до туч над нашими головами. По моему сигналу молодая ведьма взмыла в воздух, полетела вдоль стен крепости, и я следовал за ней своей волей, создавая новый ветер, похожий на термальные потоки пустыни, и направлял ее вверх внутри ока циклона. Сиенцы почувствовали след ее магии и начали направлять в ведьму ветер и молнии, но буря поглощала и то и другое, проглатывала копья ветра и отбрасывала боевую магию на снег.

С последним усилием я забросил ведьму выше шторма, туда, куда не мог достать ветром даже Катиз. Ее след потускнел, она парила высоко над Найэном и вскоре исчезла на востоке.

– Она улетела, – сказал Хитрый-Лис, и на его лице появилось изумление.

Когда сиенцы не сумели ослабить мою бурю, узор мира начал сильно на нее давить. Я почувствовал, как усталость наваливается на мои руки и ноги, и упал на колени, а буря задрожала, готовая остановиться.

– Улетайте, все! – закричала бабушка. – Мальчик не сможет продолжать бесконечно!

Я забыл обо всем, кроме бури, термальных потоков и необходимости их поддерживать. Ведьмы начали взлетать в воздух одна за другой, магия Ан-Забата несла их к свободе.

– Ты следующая, мама! – вскричал Хитрый-Лис, стараясь перекрыть шум бури.

– Неужели ты думаешь, что несчастные души с мечами и копьями смогут в одиночку нанести врагу хотя бы одну рану? – крикнула она в ответ. – В тот момент, когда стихнет ветер, Руки императора ворвутся сюда и обрушат на крепость молнии. Я останусь и постараюсь им помешать, чтобы твои солдаты достойно встретили смерть.

– А как же необходимость выжить? – крикнул Хитрый-Лис. – Ты сама говорила, что лучше терпеть, чтобы продолжать борьбу.

– Для тебя! – крикнула она в ответ. – Я уже слишком стара, сын. Позволь мне умереть, вцепившись зубами в горло империи, вместо того чтобы прожить последние дни в каком-нибудь жалком укрытии.

Он поцеловал ее лоб. Я застонал под бременем бури, заставив их посмотреть на меня.