Рена плывет над полями подземного мира, призывая свою царицу: «Клитемнестра, Клитемнестра!»

Клитемнестре кажется, что она видит призрак Ифигении на берегах реки забвения, но, добравшись до него, не может вспомнить, ее это ребенок или нет. Ей уже трудно держать в памяти даже собственное имя в этом мире мертвых.

Посейдон возвращается из путешествия по далеким южным морям и узнает о побеге Одиссея с Огигии. В ярости он обшаривает моря, чтобы найти маленький плот, который царь Итаки построил при помощи любимого топора его морской нимфы, а затем обрушивает морские воды на голову Одиссея, швыряет его с гребня высочайшей волны едва ли не на само дно морское, покрытое костями погибших и песком, опаленным жаром недр. Он убил бы смертного в момент, если бы имел право, но нет, нет. Зевс сказал свое слово. Одиссей переживет этот шторм. Одиссей будет свободен.

Менелай бродит по залам дворца, принадлежащего тому, кого он когда-то называл кровным братом. Видит фреску, изображающую Одиссея и деревянного коня, – запечатленное на стене напоминание о хитрости пропавшего царя. Елена, с кожей белой как снег, с золотыми волосами вокруг круглого невинного лица, смотрит вниз с городских стен.

Менелай смотрит налево, затем направо. Видит, что свидетелей нет. Вытаскивает меч и проводит им по осыпающейся штукатурке, по этим нарисованным глазам и вниз, к нарисованным губам, и так до тех пор, пока затупившееся лезвие не становится не острее деревяшки, а охра со стены не осыпается пылью к его ногам.

Елена сидит у своего идеального зеркала, покусывая нижнюю губу, и с ненавистью изучает высохшую кожу, покрывшие рот изнутри крохотные узелки – маленькие несовершенства на влажной плоти. Никто больше их не увидит, даже не узнает об их существовании. Кроме нее. Она будет знать.

А на Кефалонии, где луна спряталась за облаками, где в ожидании замерли и богини, и фурии, Пенелопа сидит, погрузившись в глубокое раздумье, в окружении своего совета.

Затем она поднимается.

Без единого слова направляется к выходу из своей палатки в сопровождении участниц совета.

Решительно прокладывает себе путь через лагерь.

Приближается ко входу в палатку Ореста, у которого усталый Пилад несет свою бессонную вахту.

Рявкает:

– Отойди!

Он отходит.

Пенелопа, схватив Анаит одной рукой, а Электру – другой, затаскивает их внутрь.

Глава 38

Глава 38

В темной палатке Ореста три женщины и мужчина.