Глава 45

Утром Кенамон сидит на холме, где иногда сидел с Телемахом, но Телемах не приходит.

Вместо него туда медленно взбирается Пенелопа, ее покрывало развевается на ветру. Кенамон встает, завидев ее. Эос ждет внизу, рассматривая белые цветы с пурпурными точками, будто хочет постичь тайное ведовство трав.

– Госпожа, я не… – начинает неуверенно Кенамон, как только Пенелопа подходит достаточно близко.

– Перестань, – отмахивается она. – Мои служанки уже несколько недель как заметили, что ты приходишь сюда каждое утро. С тех пор как встретил здесь моего сына, верно?

Египтянин немного краснеет, но, повинуясь ее жесту, садится на жесткую, покрытую короткой травой землю.

– Ты… знаешь, что я кое-чему его учил? Надеюсь, ты не возражаешь?

– Возражаю? Почему я должна возражать? Я слышала, что ты спас ему жизнь. Может быть, даже дважды.

– Я не думал, что…

Она жестом отметает предложение, не давая его закончить.

– Я не могу говорить с тобой во дворце или выказать благодарность. Ты понимаешь это.

– Конечно. Твое расположение сделает меня целью для других.

– Какое тебе еще расположение, – укоряет она. – Это всего лишь… вежливость матери. Благодарность матери. Спасибо тебе.

– Мне было приятно учить твоего сына.

– Но больше ты его не учишь.

– Нет. Он… отдалился от меня с той ночи, когда был бой. И еще больше – после пира, когда обсуждали станок. Странные у вас обычаи, очень странные.

– Он говорил тебе что-нибудь? Хоть что-то?

– А разве он не говорил с тобой?

– Нет. Он ничего не рассказывает мне. Я подумала, может… учитывая, что ты учил его… он может счесть, что ты более…