По очереди прошла дрожь. Белыш повернулся к даме.

— Вы говорите о Касании, фройляйн? — вежливо спросил он.

Никто не произносил этого слова вот уже два года. Ужас перед Касанием — заразой Фанг-дик-кранк — стерся из памяти. Изгнали из бесед и мыслей. Некоторые в очереди оглянулись на женщину со странными шрамами и на слепых детей, в том числе девочку вовсе без глаз.

— А ну цыц, этого никто не должен слышать.

— Но мы не…

Твердая рука заткнула Белыша, притворяясь, будто промокает ему лицо мокрым платком.

— Цыц, иначе нас услышат.

Услышать люди как раз и услышали, и быстро скрылись. Шоле неспешно прошла в начало очереди, по-матерински подводя несчастных слепых найденышей. Встала у приемного стола, как раз когда Сирену препроводили по первому этажу к лестнице. Все глаза были прикованы к проходившей даме. Шоле заметила за спиной сестры Белыша поднос с инструментами из нержавейки. Пока никто не видел, быстро опрокинула его и вернулась в озабоченную позу, когда тот стеклянно рухнул на затертый пол. Девочка жутко подскочила и ударилась в слезы. Белыш запаниковал и приготовился бежать. Шоле присела перед ними, утишая тревогу. Сирена мгновенно сменила направление и подошла к отчаянной сцене.

— Несчастное дитя, — сказала она. — Ты ни в чем не виновата, не переживай, не переживай.

Шоле потрясла ее краса. Со слов Измаила ей представлялся кто-то старше, суше, без этих зрелищных глаз.

— Вы в порядке, дорогая моя? — спросила она у Шоле, а идеальные очи считывали каждый шов и морщину на изборожденном лице.

— Да, мэм, — сказала Шоле, мгновенно ее возненавидев.

Добрые руки успокаивающе опустились на детей — так, как двигаются только слепые или бывшие слепые. Реакция была незамедлительной. Руки словно сняли весь ужас.

— Это ваши дети? — спросила Сирена, зная, что нет. По крайней мере, не по рождению. Смуглая кожа Шоле не шла в сравнение с конголезской чернотой малышей.

— Нет, мэм. Я нашла их на улице и решила, что им требуется лечение.

— Чудесно, какая доброта. Нам нужно больше таких, как вы, — сказала Сирена и затем — другим голосом и с другой скоростью — подозвала санитара. — И да, вы правы, лечение им требуется.

Она сказала пару слов санитару, затем обратилась к детям.

— Хотите есть?

Оба закивали, и Шоле впервые стало стыдно.

— Эта милая женщина о вас позаботится.