— Это все Сирена, ее рук дело. Она с вами говорила.

— Я не понимаю, о чем вы. Думаю, на этом…

— Я имею в виду… виновата эта сука, это она настроила вас против меня.

Талбот снова нажал кнопку.

— Вы мне задолжали намного больше! — кричал Измаил, пока из одного глаза струились слезы.

В дверях стояла секретарша, зажав рот рукой. Позади нее — два человека в форме.

— Это полиция, сэр, они хотят поговорить с мистером Уильямсом.

Они были бесцеремонны, необщительны и пришли с простой задачей — арестовать его. Когда Измаил выпорхнул из их хватки, они сжали железные кулаки на его побитых руках, и он вскрикнул и угас. Провалился внутрь себя, навстречу реву раскатистой головной боли.

В камере было узко и очень жарко. Он сидел на низкой жесткой скамье и ждал, когда комендант дочитает его документы.

— Ладно, — сказал тот, — знаете, за что вы здесь?

Измаил покачал головой и влажно прошептал:

— Жемчуг?

— Какой еще жемчуг? — переспросил нетерпеливый комендант.

— Жемчуг Сирены, это просто недопонимание, — произнес он как в тумане.

— Не знаю про какой жемчуг. Вы здесь из-за того, что обнаружили в доме Дройшей.

Измаил поднял взгляд.

— Что?

— Дом скорняков Дройшей.

Дошло далеко не сразу.