Я не мог видеть, но знал, что меня ведут в центр форума, и знал, что там найду. Судебную ложу. Мне велели сесть в нее. Я на ощупь забрался внутрь, касаясь ладонями гладкого дерева, отполированного множеством рук на множестве судебных заседаний. Железо, холодное на моих запястьях, глухо стукнуло по дереву. Я прикован к трибуне, и меня не освободят до конца суда.

Кто-то рядом откашлялся.

– Кто здесь? – спросил я.

– Джованни.

– Джованни?

Я не понимал. Это слишком странно. Джованни…

– Я представляю твою защиту.

Мой друг. Меня захлестнула волна облегчения.

– Джованни. – Я потянулся к нему, пытаясь отыскать, пытаясь нащупать его руку, но ничего не нашел. – Я не знал, что ты закончил обучение. Ты теперь литиджи? Больше не ученик? Я не знал.

– Мы отдалились, – ответил Джованни. – Это так.

Он говорил холодно, однако я все равно был счастлив, что он рядом. Джованни, всегда со своими книгами. Джованни, всегда такой порядочный.

– Я… я… – Мне не удавалось подыскать слова. – Джованни. – Я вновь попытался найти его и в этот раз коснулся пальцев. Схватил их. – Спасибо.

– Бовикуло![67] – Он стряхнул мою руку, словно она была покрыта экскрементами. – Отпусти меня! – Он перевел дыхание и более спокойным тоном сказал: – Не благодари. Союзники калларино хотят соблюсти формальности Леггуса, вот и все. Меня выбрали, потому что я самый младший законник в гильдии, а ты известный враг моей семьи. Мой долг очевиден. Я должен провалиться.

– Из-за твоего кузена, – понял я, и сердце упало.

– Именно так.

Я вспомнил ту встречу в наших садах, когда отказался помочь Джованни. Отказался заступиться за его кузена. Решил не сдерживать Каззетту. Я попытался вспомнить имя кузена и не смог.

– Он… мертв? – Я боялся услышать ответ.

– Веттино? Най. Он возвращается из Джеваццоа, из своего изгнания.

– Вместе со Спейньисси, – догадался я.

– Теперь они наши близкие союзники. И тоже возвращаются домой, поскольку твоей семьи больше нет.