– Сфаччито – ваша собственность. Делайте что пожелаете. Убейте его. Сохраните. Меня это не касается.

– Однако вы продолжаете говорить.

– Если вы так ненавидите своего песика, почему бы не продать его? По крайней мере, он принесет вам доход.

– Ай. Вот оно. Вы по-прежнему хотите его купить.

Фурия рассмеялась.

– Ну ладно. Почему нет? Даю вам половину навилуны.

– Пол-луны за последнего ди Регулаи? – фыркнул калларино. – Уж лучше я перережу ему горло.

– Едва ли вы можете назвать это существо ди Регулаи. Вы уничтожили его ценность. Здоровая курица стоит больше, чем это пугало.

– Секунду назад вы говорили, что его ценность велика. И, судя по всему, по-прежнему хотите его заполучить. Почему?

Я тоже гадал, почему Фурия вмешалась. Решила каким-то образом спасти меня? Маловероятно. Моему банку выпустили кровь. Мое тело уничтожено. Фурия не станет руководствоваться одной жалостью. Что за польза ей от меня? Может, она просто демонстрирует остальным, что не подчиняется ни одному мужчине? В наши застолья она определенно вносила смятение.

– Нависоли за то, чтобы перерезать ему горло, – вмешался Делламон. – Его давно следовало прикончить.

– Вас не приглашали в этот разговор, чужестранец, – ядовито сказала Фурия.

– Однако я здесь, с удобством расположился за столом.

Гарагаццо откашлялся:

– Думаю, лучше сделать из него пример. Медленно четвертовать на Куадраццо-Амо, чтобы все видели и делали выводы. Чтобы помнили цену измены.

– Это попахивает бесчестьем, – проворчал Сивицца. – Он заплатил выкуп. Убейте его быстро, и покончим с этим. Пытки унижают всех нас.

– Унижают? – Голос калларино стал мрачным. – Унижают?!

Я понимал, что он теряет контроль над ситуацией. Я испытывал удовлетворение, слушая, как грызутся эти люди, даже если они грызлись из-за того, каким способом со мной расправиться. Они не были друзьями. Их с трудом можно было назвать союзниками. И было приятно наблюдать, как они ругаются, лишившись общего врага. А особенно приятно было видеть, как теряет контроль калларино.

– Ай, Борсини, – сказала Фурия, – вы точно птица каури, нашедшая изумруд. Схватили вещь, показавшуюся вам ценной, и крепко держите – не потому, что она вам дорога, а лишь для того, чтобы не досталась другим. Вас слишком волнует, что думает этот человек или чего хочет тот. Вам даже не нравится раб, но вы все равно в него вцепились. А когда я любезно предлагаю избавить вас от этой обузы, вы отказываетесь, потому что боитесь, что игрушка принесет мне больше удовольствия, чем вам. Повторяю, вам не нужен этот раб. Даже если отдадите его бесплатно, с моей стороны это будет услугой. Окажите услугу самому себе, избавьтесь от бесполезной вещи, Борсини. Дайте прошлому умереть. Двигайтесь вперед.