Момо теперь глядел на мир темным взором, полным сомнений. И хотя ему казалось, что он все так же весел и беззаботен, Юлиан видел, что эта беззаботность медленно уступает место взрослым думам.

«Вырос, – подумал Юлиан. – Даже почти перестал баловаться с женскими, а также смазливыми мужскими обликами, которые кажутся прекрасными только в юношеском возрасте».

– Что, Момо, как твои дела? – поинтересовался он, просматривая журналы. До утра ему нужно было их проверить.

– Нормально, – отозвался юноша, но взгляд его говорил об обратном.

– Как твои успехи в исследовании библиотеки? Много прочел?

– Одну книгу.

– Гм, неплохо. Это которая о путешествиях, из-под пера Гудвика?

– Наверное…

Они умолкли. Момо не знал, что сказать, только чувствовал, что Юлиан Ралмантон гораздо опытнее него, мудрее, хотя выглядит почти ровесником. Его успокаивала уверенная, беззлобная манера речи Юлиана и то, что их связывало в прошлом. Именно поэтому он продолжал сидеть на кушетке… И не знал, куда себя деть… Просто чувствовал, что ему нужно что-то сказать, но что именно – не понимал.

Юлиан отложил перо и тихо заметил:

– Знаешь, Момо… С тех пор как ты появился здесь, много воды утекло: война, болезнь моего славного отца, назначение меня на чин хранителя. А ведь это все за каких-то три года случилось. Помнишь, что ты мне обещал? Служить, да, служить… – Юлиан улыбнулся, увидев, как настороженно кивнул юноша. – На самом деле я считаю, что ты исполнил свой долг. Взять хотя бы… Да то происшествие в палатке, когда ты спас меня… – Больше Юлиан припомнить ничего не смог, хотя пытался. – А ведь если бы не ты, разве сидел бы я тут?

Момо промолчал. В душе у него поднялась буря.

– Так что я рад, что познакомился с тобой, – продолжал вампир. – Но времена меняются. Я теперь буду появляться в особняке все реже из-за того, что наш принц подрастает, а я пекусь о его жизни. Выбирай сам, чем хочешь заняться, чтобы не скучать. В твоих силах прожить не обрывки сотен жизней, а хотя бы одну, свою… Так что пора тебе определиться с… дорогой, – последнее слово он произнес с нажимом.

Подлинный смысл слов Юлиана Момо уяснил не разумом, а душой и вдруг почувствовал облегчение – будто гора свалилась с плеч. Действительно, а что, если… От волнения он заерзал на кушетке. Пока вдруг не вскочил. Глаза его горели как в лихорадке. Ему только что вложили в голову важную мысль!

– Почтенный… Я, пожалуй, пойду. Поздно, знаете ли… Темно уже… – Он облизнул сухие от волнения губы. – Спасибо вам, почтенный, за всю вашу доброту… Я никогда этого не забуду… Спасибо!