– Элгориан… – в зал быстро вошел веномансер в маске.

К нему тут же обратились взоры всех присутствующих.

– Да, дядька?

– Поговорить нужно. Иди за мной!

– Его Величество, ик-к, занят! – попытался воспротивиться один одетый в шелка пьянчуга, но его толкнули под ребро. Черного Ворона во дворце боялись.

– Дядька, если что, так говори здесь, – глаза Элгориана тоже были полны сладкого хмеля.

– Это не шутки, – оборвал его Юлиан.

Тут до вампира донесся топот, а чуть погодя в зал вбежал запыхавшийся невольник, который тут же, выплевывая легкие, закричал:

– Ваше Величество! Печальные известия!

– Что такое? – юный король перевел на него взгляд.

– Загорелись покои достопочтенных Молиусов! Прислали оповестить, что достопочтенная погибла, выпав из окна, а достопочтенный, ваш дед, угорел в страшном огне.

– О Фойрес, как это случилось?!

– Мы не знаем. Но мне приказали позвать вас, владыка! – И раб глотнул воздуха, чтобы продолжить: – Огонь только потушили… Все ждут вас, прошу… Прошу вас, поторопитесь за мной!

Элгориан встревожился. Он бросил все: и убитого им на дневной охоте кабана, который лежал сейчас с яблоками в глазницах, и свиту, которая хотела потянуться следом, но ей запретили. Он выбрался прочь из удушающего облака хмеля и духов, а за ним направились и умолкнувший Юлиан Ралмантон, и посланец-раб. Однако стоило им углубиться в черные пустые коридоры, как пальцы веномансера вдруг сплелись вокруг шеи раба. Тот выпучил глаза, открыл рот в беззвучном вопле. Его не убили, но едва придушили, да столь умело, что он без сознания рухнул на мозаичный пол.

– Дядька! Что ты творишь? Что это?!

– Послушай меня, Элгориан! – торопливо сказал вампир. – Тебе нельзя в то крыло, иди за мной.

– О чем ты? – возмутился король, дыша вином. – Куда я должен идти, когда случилось такое несчастье?! Зачем, зачем ты задушил раба?

– Потому что тебе угрожает опасность.

Смуглый юноша качнул головой.

– Никуда я не пойду. Сначала объяснись передо мной, своим владыкой!