Одноручные мечи, представленные в арсенале, просто не нравились. Часть и правда вышла явно из-под руки дилетантов или жулья квартала Оружейников, такие любой сомн мог перекусить в один присест. Другая же принадлежала погибшим охотникам. На некоторых сохранились характерные клейма с именами не только кузнецов, но и хозяев – дорогая заказная работа. Это оружие хранило горькую память.

Джоэл тянулся к нему, проверял балансировку, оценивал качество стали, мастерство изготовления обоюдоострых клинков, но на душе скребла неискоренимая тоска, точно призраки охотников вставали из безымянных могил за стеной и заглядывали в лицо через фрагмент собственного отражения в отполированной поверхности.

– Что? Ничего не нравится? – заставил вздрогнуть голос Нейла Даста над самым ухом. Старик совершенно бесшумно приблизился. Его выдавал только запах табака.

– Все нравится. Но… – неуверенно протянул Джоэл.

– Но ты не чувствуешь связи с клинком, – закончил фразу старик, довольно ухмыляясь. – Как это было в первый раз. Да, Джо, я помню тебя мальчишкой. Этот наивный блеск в глазах. А сейчас… сейчас ты настоящий охотник.

– Что, блеск пропал? – беззлобно хмыкнул Джоэл.

– Нет. Стал другим. И опасности вокруг другие, тут ты прав, – ответил Нейл Даст, отражаясь в сером зеркале клинка.

– Бунты те же, – пожал плечами Джоэл.

– Но среди них – зверь, – тяжело выдохнул Нейл Даст, выпуская изо рта клубы дыма, как мифический дракон. – Подойди-ка сюда, Джо. Думаю, от этого клинка ты не откажешься.

Он подозвал к продолговатой витрине, напоминающей стеклянный саркофаг. И за ней, как богатый покойник, на бархатной пурпурной ткани лежал меч.

– Но это же ваш! – поперхнулся Джоэл, когда Нейл Даст мягко дотронулся до плеча и подвел вплотную, указывая на оружие. Ошибочная трактовка его движений и выражения лица не допускалась: он дарил величайшее сокровище каждого охотника – свой меч.

– Я не выхожу из арсенала уже лет двадцать пять. Мне почти век! – ответил Нейл Даст с затаенной печалью неизбежности. – Как думаешь, послужит мне еще этот меч? Мечи при должном уходе почти не стареют, в отличие от их хозяев.

Глаза его потухли, потерялись в сетке тяжелых морщин. Он как будто только теперь впервые осознал свой возраст. И на короткие мгновения устремился и в созерцание прожитых лет, и в раздумья о холоде грядущего вечного покоя.

– Но это слишком дорогой подарок… – совсем растерялся Джоэл. Нейл Даст свирепо осклабился, показывая желтоватые, но по-звериному крепкие зубы, среди ряда которых не хватало разве что двух-трех. Он порывисто развернул собеседника к себе и воскликнул с небывалой бессильной злобой: