Джоэл выставил вперед меч – на острие едва не напоролся какой-то обезумевший в своем гневе парень в грязном рабочем комбинезоне.

– Убийцы! Лжецы! – прохрипел он, стремясь засветить в глаз острым куском дерева, вывороченным из оконной рамы. Но Джоэл быстро перехватил руку нежданного противника, заставив его повернуться спиной, и плашмя ударил мечом под коленями, принуждая опуститься на землю и прекратить сопротивление. Парень заорал от боли в вывихнутой руке; судя по звукам, его даже стошнило. Джоэл решил, что на этот раз перестарался при задержании и сломал нарушителю конечность. Но он слишком торопился, чтобы церемониться. Едва Джоэл успел отшвырнуть от себя скулящего парня, на его место встали десять других. Дело принимало очень нехороший оборот. Сначала толпа кидалась тухлыми яйцами, но вот уже в ход пошли булыжники.

– Назад! – кричал Джоэл, выставляя меч. – Назад, иначе мы будем вынуждены уничтожить вас!

Клинок отражал яркие солнечные лучи, проклятый клинок Нейла Даста, который к двадцати годам убил больше людей, чем сомнов. И вот Вермело снова вступал в эру бунтов. Джоэл не желал проливать кровь невинных напуганных людей: он видел их лица, видел глаза, в которых плясал дикий страх затравленных зверей. И пока еще не утратил способность испытывать сочувствие.

– Скручивай их! Оттесняй! – командовала Энн. – Что же вы, сучьи дети, забыли, кто вас по ночам защищает? Да чтоб вас всех кошмары сожрали!

Она раздавала тумаки и пинки, на лбу ее уже алела отметина от метко брошенного камня. Вермело быстро забывал своих героев, зато долго помнил мучителей. Толпа захлестывала и напирала. Кто-то нес плакаты, кто-то тут же топтал их, перелезая через головы на узких улочках и стремясь попасть на крыши.

Гарнизон теснил бунтовщиков, где-то раздался пушечный выстрел. Джоэл надеялся, что только предупредительный, он уже отчетливо понял, что они столкнулись не с бандитами и заговорщиками. Кто же тогда злодеи? Весь город? Джоэл видел перед собой еще недавно добропорядочных горожан. Тех самых, которых клялся защищать.

– Мы должны уйти с улиц! – воскликнул Ли, заслоняясь мечом от нападений двоих или троих крепких мужиков. Они пока чувствовали свою безнаказанность и не боялись, что мечи охотников срубят их поганые головы, в которых вся полученная информация превращалась в ядовитую химеру.

«Заявление Умана! Он предчувствовал это! Но ведь… молчать мы тоже не имели права. Только кто-то уже подготовил этих людей. Кто-то не из юго-западных трущоб», – судорожно размышлял Джоэл. И ему наваждением представился приятного вида старичок с кустиком герани на окне – клиент Зерефа Мара, которому Джолин носила выпечку. Мысли разорвал тонкий бессильный крик. Знакомый крик. И Джоэл осознал, на какой улице они все очутились.