Ночь прошла тускло и незаметно, Джоэл удивился, когда закат Желтого Глаза сменился рассветом. Даже если Змей и щурил свой Красный Глаз, его не замечали. Они с Ли бродили по кварталу Ткачей и уже не реагировали на ряд новых надписей. Хотелось только крепко врезать вандалу, который портит стены ложными призывами. Ради них, ради всех них Энн в прошлую ночь вышла на дежурство и едва не погибла, оставшись искалеченной на всю жизнь. И кто это оценил? Кто об этом написал в газетах? Цитадель замалчивала большую часть информации, боясь, что героизм охотников в народном сознании перевернется до отвращения и осуждения, ведь они убивали людей. Да если бы! Бывших людей, чей разум поглотил неведомый улей. Но доказательства утекали песком забытых снов, в реальности которых Джоэл убеждался с каждым новым страшным совпадением.

– Джо, ну как, ты готов? Готов к визиту? – неуверенно спросил Ли после ночи дежурства. Батлер, к счастью, отдыхал в Цитадели за неимением подходящего напарника – так значилось в официальной версии. В Умане еще оставалось что-то человеческое, как и память о старой дружбе.

– Готов, – кивнул Джоэл. И в назначенный час они в чистой одежде прибыли в палату госпиталя. Пускали их поодиночке, Батлера первым, затем почему-то пошел Ли.

– Прости! Прости меня за все! Я не хотел… Все, что я говорил тебе, я не хотел говорить! – доносился его непривычно дрожащий голос из-за двери. Он как будто каялся перед умирающей и вышел едва не плача, уткнувшись с размаху в плечо Джоэла.

– Я не могу, не могу видеть ее такой, – прошептал напарник. Пришлось обнять его и ласково постучать по спине. Вскоре Ли успокоился и присоединился к Батлеру в комнате ожидания.

Джоэл застыл у порога, одновременно желая и не желая войти. Теперь он боялся, еще острее ощущал вину, как будто должен был неведомой силой предупредить Энн о нападении из озера, как будто мог это сделать, но не сделал из-за своего упертого неверия в реальность чудес. Впрочем, в этом городе уничтоженных надежд даже Страж Вселенной едва уцелел. Все пустое. Главное, что Энн осталась жива. Джоэл сделал глубокий вдох и зашел.

Сначала его ослепил слишком яркий свет, льющийся из забранных жалюзи окон. После болотной зелени коридоров вытянутая палата с рядами выкрашенных в белый коек показалась чем-то чужеродным. Раненых хватало, но Джоэл не знал большинство из них, кого-то узнавал лишь по мимолетным чертам, кто-то слабо махал ему, и он механически отвечал. Но шел к самому дальнему краю палаты, куда его провожала медсестра, как и всех посетителей.