– Забрали? Мерьям, мы едва сбежали от Гулдратана. Не испытывай судьбу, не пытайся поработить второго.

– Мы во власти Гулдратана, вот почему я стремлюсь к этому. Разве не лучше самим управлять эреком?

Впервые за долгое время он увидел страх в ее глазах, в плотно сжатых губах.

– Ты теперь царица, Мерьям. Тебе нужно в первую очередь думать о троне, а не о мести. Нам нужно выяснить, что происходит в Шарахае, прежде чем это начнет угрожать Каимиру.

Мерьям не ответила, и Рамад подумал, что совершил ошибку, заговорив о Каимире: она очень не любила давление и часто спорила лишь бы поспорить… Но в этот раз он резкого ответа не дождался.

– Ты говоришь мудрые вещи. Нам действительно есть о чем волноваться.

Рамад с облегчением выдохнул.

– Имена, помнишь? – спросил он, надеясь отвлечь Мерьям от эреков. – У него на руке были написаны имена трех Королей.

Мерьям вопросительно взглянула на него… Но вот ее лицо осветилось воспоминанием.

– Ихсан, Зегеб…

– И Кирал, – закончил за нее Рамад. Тарик спрашивал Браму, где найти их сокровища.

– В их дворцах?

– Скорее всего. Другой вопрос – что скрывается в этих сокровищницах?

– Прекрасно, Рамад, – Мерьям оживилась вдруг. – Ответ на этот вопрос поможет нам понять, почему Воинство так наглеет в Шарахае. Что задумал Хамзакиир после того, как бросил нас. К гадалке не ходи – это он направляет Исхака и Масида к этим «сокровищам».

Рамад не сдержался: вскочил и начал мерить шагами веранду.

– Такой риск… Это должно быть нечто жизненно важное для Королей. Не деньги. И, раз уж он назвал это «сокровищами», не то, что может им угрожать. По крайней мере, не прямо.

Он понял, что Мерьям затихла, и обернулся к ней. Она переменилась: распрямила спину, сложила руки на коленях – не царевна, а царица Каимирская. Она смотрела на него так пристально, что он сбился с шага.

– Мы должны это выяснить, – сказала она. – От этого зависит судьба Каимира.

– Думаю, тут я смогу помочь. Когда Тарик рылся в вещах Брамы, он упомянул некоего Расула, помнишь?

Мерьям заинтересованно кивнула.