В некотором смысле эти вопросы пугали меня даже больше, чем перспектива надвигающейся войны. Что, если мы потеряем нашу страну – опять – не потому, что кто-то более сильный придет отнять ее у нас, а просто потому, что не справимся с управлением? Но сегодня никто не хотел говорить о торговых путях, валюте и сельском хозяйстве. Повстанцы жаждали крови.

В конце зала с места поднялся мужчина:

– Тогда пусть народы сами решают! Жители каждой страны сами разберутся, что делать с захватчиками!

– Да, – согласился другой мужчина. – Если Низерин хочет проявить к треллианцам милосердие, дело ваше. Но Дералин не станет делать ничего подобного, уж поверьте.

«Жители каждой страны».

Это заявление застало меня врасплох. Я почувствовала себя глупо: я даже не предполагала такого исхода. А ведь само собой разумеется, многие захотят вернуться к положению дел двадцатилетней давности, до возвышения треллианских лордов. Тогда на нашем континенте жили семь разных народов, которые в итоге оказались сметены победоносным шествием треллианской армии.

Пережить ближайшие месяцы – вот задача, отнимавшая все мое время: я даже не думала о том, каково будет вернуться в Низерин. Вернуться в дом, который я помнила только по призрачным отголоскам сладких ароматов, теплых объятий и весьма отдаленному представлению о месте, где когда-то, давным-давно, чувствовала себя своей.

Шепот в толпе нарастал, становился все тревожнее – люди позволили себе задуматься о восстановлении дома, разрушенного у них на глазах.

Я переглянулась с Серелом, в груди нарастало беспокойство.

– Погодите! – перекрикивая гул, попросила я.

Воцарилась тишина. То, что после многих лет стараний я все же заслужила подобного рода уважение, доставляло некоторое удовлетворение.

– Я предлагаю не разделять страну, – продолжила я. – Возможно, разумнее будет оставаться вместе.

Риаша потрясенно посмотрела на меня:

– Так и называть себя Треллом? Поднимать чужие знамена и отказаться от наших собственных?

Я сгорала от стыда за собственные слова, боялась презрения собственной матери. Она так любила свою страну, что я представить не могла, что бы она обо мне подумала, если бы слышала сейчас. Когда Низерин пал, я была ребенком. Но многие из повстанцев, включая Риашу, лишились родины уже в зрелом возрасте.

– Эта страна никогда больше не будет похожа на Трелл, созданный лордами, – сказала я. – Мы такого не допустим. Но давайте не забывать, почему нас покорили. Треллианские лорды смогли завоевать континент, потому что легко настроили друг против друга разрозненные страны. И сами треллианцы, в свою очередь, пали потому, что лорды всегда стремились к личной власти. Если мы объединимся, станем сильнее.