Здесь разило смертью. Я лежал, уставившись в потолок, и чувствовал себя немного глупо из-за того, что раньше не понял, что скрывается за этими стенами.

Я сел.

– Здравствуй еще раз.

Горящая девочка улыбнулась мне. Я тут же отвел взгляд и уставился в стену. Кровь шумела в ушах в такт бешено колотящемуся сердцу. Я встал, старательно не отрывая взгляда от камня.

– Почему ты не смотришь на меня? – спросила девочка.

Дыши, Макс. Ты же знаешь, как устроено это место.

Когда я сидел здесь в заключении, меня спас сломленный рассудок. Но даже тогда явления горящей девочки становились кошмаром – такой образ ужасает сам по себе, в любом случае. Но теперь я знал, кто она.

И знал, что я совершил.

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Почему ты не смотришь на меня? – повторила она.

– Рано или поздно мне придется это сделать, – пробормотал я.

Кира. Горящей девочкой была Кира. Я не смог вспомнить ее, когда видел в прошлый раз, – странная разновидность милосердия.

С тех пор как вернулись воспоминания, мне часто снилось, как умирает любимая сестра. Но совсем другое – встретиться с ней лицом к лицу здесь, где все кажется гораздо более реальным.

Она ненастоящая. Это воспоминание. Ты ничего не можешь сделать, чтобы изменить свое прошлое. Ты пришел сюда ради будущего.

Я услышал звук тихих, неуверенных шагов – раз-другой. Треск и щелчки пламени становились все ближе. Она остановилась прямо у меня за спиной.

Я решил, что сейчас повернусь и быстро пойду по коридору. Не стану смотреть на нее. Буду смотреть прямо перед собой, пока не найду Тисаану – настоящую Тисаану, а не ту безумную версию из кошмаров, которую могло подкинуть это место.

Я медленно выдохнул и повернулся.

– Зачем ты так поступил со мной? – спросила горящая девочка.

Она быстро моргала, будто пыталась сдержать слезы, но у нее не получалось. Она стояла так близко, что мы чуть не столкнулись.

Надо продолжать двигаться, пройти мимо. Но я замер.