Думать об этом не хотелось, Асин тут же начинала беспокойно ерзать. К тому же ей все казалось, будто кто-то слушает их пустой блеклый разговор. Вальдекриз тихонько посмеивался над ней, наверняка со стороны она походила на кошку, которая топчется на мягком одеяле, подготавливая место ко сну.

– Лучше не забивай голову, – посоветовал он. – Во-первых, это не твоя проблема…

– Но… – хотела возразить она, но он перебил:

– А во-вторых, ты ничего не сделаешь. Только зря себя изведешь.

– А тогда чья? Чья это проблема? – недовольно пробормотала Асин, раздумывая о том, как можно взять и просто отбросить мысли, навязчиво гудящие пчелиным роем.

– Совета Пятерых. Альвара. И моя, конечно же.

Она услышала привычную теплую улыбку в голосе Вальдекриза, удивилась даже: как просто он взвалил проблему на себя. При этом говорил он так уверенно, что Асин показалось, будто у него есть план. Но ее, маленькую и бестолковую, посвящать в этот план никто не собирается.

Наконец она вновь устроилась поудобнее – по крайней мере, тревожившие совсем недавно мысли почти перестали беспокоить, и Асин свернулась под рукой Вальдекриза, устроив голову на его плече. Сердце ее то замедлялось, то, подгоняемое тяжелыми мыслями, вновь пускалось вскачь. Асин старалась отвлечься, старалась быть как киты – и петь свою песню, даже когда очень страшно, но раз за разом возвращалась к единственному вопросу: «Что будет дальше?», – ответ на который никто не мог ей дать.

– Не выходит, – бросила она, легонько стукнувшись головой о ключицу Вальдекриза.

– Хочешь, я расскажу тебе какую-нибудь легенду? – предложил он.

Асин тихонько сползла по его плечу, вытянув ноги, и возмущенно пискнула:

– Последняя твоя легенда была ужасной! Вообще-то следует спрашивать о том, хочет ли человек узнать чужой секрет. – Она скрестила руки на груди. – К тому же откуда ты вообще так много знаешь о матери капитана Альвара?

Она попыталась приподняться, чтобы заглянуть ему в глаза, но вновь неуклюже упала на его руку и тут же нахохлилась. Вальдекриз мог бы начать оправдываться или придумать еще одну легенду, глубже, мрачнее и неприятнее, но вместо этого пожал плечами и спокойно сказал:

– Помнишь ту девочку, которой я накупил еды? Она знала Рэмин. – Немного помолчав, он добавил: – Женщиной Рэмин была, конечно, уникальной. Изящной, спокойной. Непоколебимой. По крайней мере, так казалось мне.

– А та девочка… – поинтересовалась Асин, даже чуточку ожив, – твоя? – пояснила она, смутившись.

– Да какая там моя, – усмехнулся он и легонько клюнул ее в макушку. – Она была… как сам океан. Когда тихая, впитывающая в себя весь свет. Когда бурная, способная уничтожить все на своем пути. А внутри – неизведанная, темная, возможно, даже немного пугающая.