В тот единственный раз Миссе не получила ответа – а теперь спрашивать стало слишком поздно.

Конечно, она знала, что в Ильморе добрачные отношения не поощрялись и уж точно не выставлялись напоказ – но ведь она больше не жила в Ильморе.

Здесь, в столице, девушки и юноши вели себя куда свободнее. Вечера были наполнены вздохами, поцелуями и улыбками, полными обещания. Парочки обнимались и держались за руки, не таясь – и смелее других были юные обитатели Гнезда.

В самом начале обучения девушек собирала в общей комнате госпожа Сэл. Она была предельно конкретна, и говорила с ними, как со взрослыми:

– Вы все – уже не дети и можете самостоятельно принимать решения. Запрещать что-либо в… данном вопросе вам никто не будет. Но имейте в виду: с возможными последствиями придётся иметь дело, и ничего приятного в этом нет. Следите за тем, чтобы обходилось без последствий. Разрешение на брак получить вы можете – но дети во время службы запрещены, что в браке, что без него. Никаких исключений – поэтому, если вдруг что-то случится, вы должны незамедлительно явиться на осмотр к дежурному кропарю – или рассказать об этом тому, который будет работать лично с вами, если таковой уже появится. Мужчинам-то что? А вот для ваших тел пользы никакой – а им и так тяжело придётся, можете мне поверить.

По возбуждённому перешёптыванию было очевидно: слова о возможных последствиях не произвели на слушательниц серьёзного впечатления; куда большим вниманием удостоили слова об отсутствии прямого запрета на то, что им предшествовало.

И вправду, какой смысл избегать добрачных отношений, если не знаешь, случится ли когда-то в твоей жизни брак? Многие товарищи Миссе справедливо полагали, что нужно ловить момент, брать всё, что можно, от жизни – и по ночам то и дело воровато скрипели двери комнат, слышались в коридорах чьи-то лёгкие шаги, сдавленные смешки и шёпоты.

Миссе и не думала ни о чём подобном – и не подумала, но ведь с Лери всё было совершенно иначе.

Одно дело – обжимания в коридорах Гнезда по углам, а другое – любовь, которая даже началась необыкновенным, головокружительным образом, как в настоящих романах.

Конечно, сперва она не думала, что всё зайдёт так далеко – но Лери снял эту квартиру, чтобы они могли болтать без свидетелей и помех – а потом был так нежен – и вместе с тем настойчив – что однажды всё случилось само собой.

Тогда – потом он часто поддразнивал её этим – Миссе испугалась и даже расплакалась, когда всё было позади. Лери ласково гладил её по волосам, слизывал её слёзы и повторял:

– Всё хорошо, моя милая. Ну, почему ты плачешь? Что мне сделать, чтобы ты не плакала? Ради тебя я сделаю что угодно, ты это знаешь. И знаешь, что ещё? – он сказал это так тихо и значительно, что она перестала всхлипывать.