«Рорри! Рорри!»

Он не отвечал, и долгие и страшные минуты Миссе была уверена, что её охотник погиб. Глаз орма казался холодным в глазнице, висок дёргало болью, тени ястребов вокруг неё скользили быстро, и никто не смотрел на неё.

Но потом глаз потеплел, и она услышала, как Рорри стонет, почувствовала холод комьев снега под его пальцами.

Их обоих вытащили из Стужи. Рорри покинул охоту, опираясь на плечи более удачливых, а Миссе очнулась в капсуле, резко, как от дурного сна, с застывшим во рту криком. Её вытащили раньше, чем других. Кропарь, отслеживавший её показатели, следовал протоколу. Ритмы её тела пребывали в такой сумятице, а связь с охотником прервалась – Рорри, не дождавшись ответа, закрыл её со своей стороны. Она, как ястреб, могла бы разомкнуть её даже помимо его воли – в Стуже, в критической ситуации, это было разрешено, – но Миссе слишком растерялась для этого.

Она сидела в центре и плакала все часы, что понадобились, чтобы дождаться его.

– Думал, мне крышка, – сказал Рорри, когда она наконец дождалась его возвращения. Левая рука у него лежала в лубке, рёбра были перетянуты повязкой, по лицу расплывался жуткий кровоподтёк, но Рорри слабо улыбнулся ей с носилок. – Подумал, надо закрыть связь, чтобы тебя забрали. Боялся, что если ты будешь слишком долго ждать… Пострадаешь, начнёшь делать ошибки, вот и…

Он снова слишком хорошо думал о ней. Делать ошибки она начала куда раньше, чем связь оказалась закрыта, и в том, что случилось с ним, была её вина.

– Не надо быть добрым со мной, Рорри. Я этого не стою.

– Я так не думаю, – тихо, но твёрдо сказал он, отводя взгляд. – С нашей первой встречи я… – он осёкся и замолчал.

Хотя бы сейчас она могла попытаться вести себя, как ястреб.

– Рорри, я поеду с тобой к кропарям, – сказала она, шмыгнув носом.

– Это необязательно…

– Пожалуйста, не спорь. Я побуду рядом, пока они латают тебя. И я… Больше это не повторится. Клянусь. И хватит говорить – тебе же больно.

Он кивнул. Его красное лицо побледнело и казалось сейчас почти красивым, как будто боль и страдания сделали слишком широкие и округлые черты благороднее, строже.

Как и обещала, Миссе поехала вместе с ним – и держала его руку, пока кропари собирались раздробленные кости воедино.

– Нам пришлось использовать кости хаара и сустав от ревки, – сказал ей усталый кропарь после того, как всё было наконец позади, а Рорри, накачанный обезболивающими, спал. – Будем надеяться, что они приживутся. Тогда рука быстро восстановится. Если нет… – Он покачал головой.

Ни он, ни кто-то в центре не говорил Миссе ничего, не осуждал её, но это и не требовалось.