На этот раз она обнажила в улыбке острые зубы.

– Мариша, не хочешь озвучить нашей гостье первую загадку? – Русалка повернула голову и кивнула другой девушке. – Ты знаешь правила, – после этого обратилась она ко мне. – Если не отгадаешь, умрешь.

– Знаю. – Поэтому Балаур сжег меня в прошлый раз? – И я готова.

– Что ж, так тому и быть. – Русалка потерла руки. – У нас уже больше трехсот лет не было гостей, кроме Нексора. Старые истории забываются. – В ее словах послышалось сожаление. Но тем не менее они все равно добывали достаточно пищи для дракона.

Мы обе посмотрели на девушку, которая сейчас задаст мне загадку, и та выпрямила спину. У меня в голове зазвучал голос папы, который установил твердое правило: каждый вечер за ужином мы разгадывали загадки. И внезапно круг замкнулся – с такой легкостью! Это была не игра, совсем наоборот. Все было до боли серьезно. Он готовил меня к этому моменту. Мой отец знал о Балауре, и лишь один человек мог рассказать ему об этом. Его прабабушка Ровена, которая, как и он, томилась в заточении в Ониксовой крепости и обладала даром предвидения. Она увидела меня и подготовила его. На момент побега Милошу было всего семнадцать лет, а он уже знал, что однажды у него родится дочь, которая будет носить на спине семиконечную звезду. Меня одновременно бросило в жар и холод. Неужели Ровена рассказала ему и о том, насколько рано он умрет?

Об этом мне придется подумать позже, а сейчас пора полностью сосредоточиться на второй русалке.

– Произнеси мое имя, и я уйду, – сказала Мариша, и ее голос эхом отразился от потолка.

Я нахмурила брови и сделала вид, что задумалась. Глаза остальных женщин и их предводительницы заблестели от жадности. Одна из них зашипела, а три другие встали, чтобы подойти ближе. В своем воображении они уже видели, как их зубы вонзаются в мою плоть.

– Тишина, – медленно проговорила я, прежде чем они добрались до меня. – Это тишина.

Раздалось негодующее шипение.

– Правильно. – Мариша улыбнулась.

– Лиана, – позвала главная. – Надеюсь, у тебя получится лучше.

Зрачки молодой женщины, которая вышла вперед, оказались темно-золотыми с черными крапинками. Изгибы ее фигуры были еще меньше скрыты одеждой, чем у остальных. Она не стала медлить.

– Мое течение непрерывно, но никто меня не видит, – прошептала она так тихо, что я едва ее поняла.

Из глубины пещеры донеслось рычание, а затем волна подняла воду до мысков моих сапог, хотя я стояла в нескольких метрах от берега.

Я отступила, пока она не докатилась до меня.

– Время, – выпалила я. – Оно течет непрерывно, и его невозможно увидеть.